К горлу подкатил комок. Ей вдруг безумно захотелось снова очутиться в постели вместе с Джессом...
Что же делать? Да просто отдаться первому встречному мужчине! И сразу станет легче! Разве не здравая мысль?!
Ну нет уж! Пока она сумела выстоять! И если бы когда-нибудь все же отдалась мужчине – именно «если бы», а не на самом деле, – то исключительно тому, кто наденет ей на палец обручальное кольцо, а не просто положит пару монет на ладонь!
Онести чуть было не рассмеялась. И впрямь сложилась весьма пикантная ситуация. Ведь, по сути дела, она разыгрывала перед хозяйкой роль опытной шлюхи и при этом беспокоилась о том, как бы не потерять девственность до свадьбы! Хотя это отнюдь не означало, что ей не терпелось поскорее выйти замуж только для того, чтобы называться замужней дамой.
В принципе Онести могла бы принадлежать мужчине и до свадьбы. Но только в том случае, если он будет благородным, честным, смелым и верным другом. Человеком, которому она могла бы всецело доверять, зная, что он никогда не причинит ей боли и не использует в каких-то своих интересах. Человеком, который сможет заставить ее сердце прыгать от радости, а душу – петь!
Именно таким был отец Онести...
Она уложила в сумку оставшуюся одежду и уже собиралась завязать тесемки, когда неожиданно услышала нежные звуки музыки, доносившиеся с первого этажа.
Что это? Кто-то играет на пианино? Черт побери, кто бы это мог быть?
В недоумении сдвинув брови, Онести выскользнула из комнаты и сбежала по ступенькам в холл.
За роялем сидел широкоплечий блондин с золотыми, как у ангела, волосами.
Джесс? Не может быть!
Онести в изумлении застыла посреди зала и широко раскрытыми глазами смотрела на пальцы Джесса, которые бегали по клавишам. А когда она вслушалась в мелодию, то невольно воскликнула про себя: «Да это же «Лорена»! Одна из любимейших песенок Дьюса!»
Онести невольно закрыла глаза. Перед ней ожили картины недалекого прошлого. Вот они с отцом несутся на красивых сильных конях по бесконечным прериям... Вот на склоне горы разводят мангал, чтобы жарить каштаны... А вот она лежит в постели. За окном холодный дождливый ноябрь. Но в доме тепло. Напевая ласковую колыбельную песню, над ней склонился отец... Ту самую, которую сейчас играет Джесс:
Сто месяцев прошло с тех пор, Лорена!
С тех пор как я держал твою ладонь в своей.
И чувствовал твой частый пульс, Лорена!
Хотя биенье моего и было во сто крат сильней!
Онести не обратила внимания на замедление темпа песенки. Но заметила, что Джесс время от времени искоса поглядывает на нее...