– Он не придет. Попросил, чтобы мы пообедали без него.
– Что он? – у бабушки повлажнели глаза.
– Лежит, в потолок смотрит и курит, – дедушка нахмурился.
– Господи! Сколько ж лет уже прошло! – бабушка втерла глаза. – Просила ж я его тогда… лучше б я пошла…
– Кто б ни пошел, Катя всё равно бы умерла, – дедушка тяжело посмотрел на бабушку.
– Он хоть бы не видел…
– Маруся, перестань, – дедушка нахмурился ещё больше. – Ты этими причитаниями ни Катюшу не воскресишь, ни Максиму лучше не сделаешь, а Димульку напугаешь. Ты скажи спасибо, что Максим со всем справляется – не запил, как другие, дурить не начал. Всё… давай обедать, а потом мы с внучком пойдем на персики посмотрим. Там, кажется, уже есть спелые.
Наступил вечер, а отец всё не выходил из своей комнаты. Начало смеркаться. Дима решил зайти и посмотреть, что делает отец. Он осторожно толкнул дверь отцовской комнаты. Отец лежал на диване и курил. Пепельница была полна окурков и в комнате было так накурено, что не спасало даже открытое окно. Лицо отца было как утром – печальным и бледным. Увидев Диму, он приподнялся на локте и спросил:
– Что-то случилось?
– Нет, пап… Я просто пришел к тебе. Ты заболел?
– Нет, Димуля, всё нормально.
– Ты не пришел обедать и ужинать. Бабушка расстроилась. И дедушка тоже.
– Всё в порядке, сынок, просто мне нужно было побыть некоторое время одному. Бабушка сильно расстроилась?
– Угу. Даже расплакалась.
– Ты иди, я сейчас приду, – отец сел и тяжело вздохнул.
Пришел отец только когда Диму нужно было укладывать спать. Он немного, как обычно, посидел с сыном в комнате, даже рассказал сказку и пообещал, что завтра они пойдут на пляж.
Когда отец ушел, Дима некоторое время лежал, прислушиваясь к звукам, доносившимся из открытого окна. Сначала пиликал сверчок, потом где-то мяукнула кошка, проехала машина. Чуть слышно шелестели листья в саду. Дима даже не удивился, когда услышал голоса отца и Веры Федоровны.
– Что-то случилось, Максим? – спросила она. – Тебя сегодня целый день не видно, родители расстроены, Дима грустный.
– Я с Димой на кладбище ходил, – в голосе отца прозвучали горькие нотки. – Сколько лет прошло, а я никак привыкнуть не могу. Наверное, никогда не привыкну.
– Разве можно к такому привыкнуть?
– Кто-то ведь привыкает. Ещё я за Диму боялся. Он ведь никогда на кладбище не был.
– Как он всё перенес?
– Слава Богу, почти нормально. По-моему, он больше испугался того, что я сегодня целый день прятался. Да и старики расстроились.
– Да, Мария Степановна даже плакала. Я с Коленькой как раз с пляжа вернулась.