Действительно, в первый раз он сказал то же самое. Но зачем ему это надо? С самого начала как женщина она для него не существовала. Он презирал ее как жену столь нелюбимого им брата. Просто невозможно представить их мужем и женой. И, тем не менее, он сказал именно это. Он просил стать его женой.
Слава богу, она закрыла дверь в гостиную. Если бы сейчас вошла ни о чем не подозревающая Кэрол и услышала эту фразу Джеймса? Или еще хуже: могла спуститься Мэнди выпить воды, что иногда случалось среди ночи.
Линда хмуро посмотрела на Джеймса, стараясь по выражению его лица догадаться, о чем он думает. Но, как и следовало ожидать, оно ничего не выражало. Он привык держать свои чувства втайне от людей. В угольно-черных глазах лишь пренебрежение и вопрос. И больше ничего.
Происходившее было похоже на дурной сон. Но она видела перед собой Джеймса, спокойно и вопросительно смотревшего на нее. Увы, это был не сон, о котором, проснувшись, можно забыть.
Она глубоко вздохнула и крепко сжала руки, чтобы Джеймс не заметил охватившей ее дрожи. Без сомнения, он прекрасно понимал, какое впечатление произвели его слова.
– Зачем? – наконец удалось ей выдавить из себя.
– Ах, Линда. – Он улыбался, видя ее удивление. – Я думаю, что ты не станешь расстраивать меня.
Она нахмурилась еще сильнее. В чем все-таки дело? Может быть, перелет из Америки в Англию его сильно утомил и потому он несет такую чушь? Но тут она вспомнила, как свежо он выглядел по приезде. Но он заснул. Может быть…
– Только не надо театральных восклицаний: «Ах, Джеймс, это так неожиданно!» – Он явно насмехался над ней. – Или «Ах, Джеймс, ты не можешь быть заботливым мужем!»
Но это действительно было неожиданно. И конечно, он не может быть заботливым мужем.
– Еще раз тебя спрашиваю, Джеймс, зачем? – Он поднялся, и она непроизвольно отступила назад. Он насмешливо поднял брови, и краска еще сильнее выступила у нее на щеках. Джеймс по-прежнему улыбался, и эта улыбка лишила ее присутствия духа.
– Потому что, моя дорогая Линда…
– Я тебе не «дорогая»! – перебила она наконец разозлившись.
– Ты права. – Усмешка сбежала с его губ. – Но ты будешь моей женой, вот увидишь, – твердо сказал он, заметив, что Линда собирается ему возразить. – Ты сделаешь так, как я хочу. К тому же ты тоже этого хочешь.
Он выглядел очень самоуверенно. По-видимому, сейчас она услышит что-то очень важное.
– Дело в том, Линда, – спокойно заговорил он, засунув руки в карманы брюк и медленно покачиваясь на пятках, – тридцати пяти процентов в «Трентон и Грин», которыми я располагаю, недостаточно, чтобы нормально управлять компанией. – Он с вызовом посмотрел на нее.