Дженни хмуро наблюдала за тем, как кондуктор, отпихнув ногой какого-то петуха, двинулся по проходу. Весь вопрос теперь в том, доехать ли до Мехико-Сити или сойти в Дуранго.
— Леди не грызут ногти.
— Заткнись!
— Я ненавижу тебя! Мама никогда не говорила, чтобы я заткнулась.
Это решило вопрос. Дженни не могла провести еще день с капризной девчонкой, задыхаясь от запаха куриного помета и вони переполненной уборной. Она не выдержит еще одной ночи, пытаясь уснуть сидя, с Грасиелой поперек колен. По какой-то непостижимой причине, когда Грасиела спала, она весила не меньше, чем товарный вагон.
«Сойдем в Дуранго», — решила Дженни.
Даже ее желудок бунтовал против движения дальше на юг к Мехико-Сити, в то время как ей нужно было ехать на север. Дженни вознамерилась рискнуть и сойти с поезда. Пора поворачивать. Дуранго не хуже любого другого места, чтобы стать на правильный путь.
— Я скучаю по маме.
Грасиела впала в другое привычное состояние, во время которого ее кости, казалось, куда-то исчезали, плечи опускались, грудь опадала, руки бессильно повисали, слезы и сопли текли неудержимыми потоками.
Дженни смотрела на это с величайшим раздражением. Она не знала, как себя в таких случаях вести; к тому же, с ее точки зрения, взаимная любовь между матерью и дочерью была не более чем мифом. Любовь сама по себе была огромной загадкой. Дженни не имела представления, сколько времени требуется, чтобы прийти в себя после утраты любимой матери.
— Малышка, — заговорила она беспомощно, взяв Грасиелу за руку. — Мне прямо-таки хочется тебя отшлепать. Ты должна с этим справиться. Забудь о маме и живи дальше.
— Я никогда не забуду. — Грасиела поглядела на Дженни полными слез глазами. — Ты убила мою маму.
— Черт побери, мы ведь обсуждали это уже сто раз. Ты знаешь, что я не убивала твою маму. — Дженни запустила пятерню себе в волосы и сбила за затылок дурацкую шляпу. Может, стоит переменить тему? — Слушай, когда мы приедем в Дуранго, мы найдем, где остановиться, и ты там примешь ванну. Тебе это понравится, верно? Мы поедим чего-нибудь вкусного и свежего и будем спать в настоящей постели.
— Кузен Луис и кузен Чуло убьют тебя и отвезут меня домой.
— Пускай только попробуют!
Поразмыслив, Дженни решила, что кузен Луис не из тех, кто будет сидеть на ступеньках у вокзала и ждать. Он пустится в погоню. Грызя ногти, которые на вкус были куда приятнее всего, что ей приходилось есть в поезде, Дженни сосредоточилась. Ей надо восполнить разумом то, что она проигрывала в силе и численности.
Девятью часами позже, когда поезд допыхтел до окраины Дуранго, у Дженни был план. Не лучший из тех, какие доводилось придумывать, и к тому же рискованный, однако ей было значительно легче оттого, что у нее есть какая-то стратегия.