— Всегда приятно встретить соотечественника, — сказала Лена.
Взглянув друг на друга повнимательнее, обе остались довольны.
— Ты помолодела!
— Ты похорошела! — выговорили они одновременно и снова расхохотались.
— Я все время ждала, что ты мне скажешь в первую минуту.
— Угадала?
— Нет. Я думала, ты скажешь «здравствуй!».
И снова обе прыснули, как маленькие девочки, способные смеяться по самому пустяковому поводу.
— Ну здравствуй, — выговорила наконец сквозь смех Лена. Аня оглянулась. Франко стоял с ее сумкой в руке и улыбался, глядя на встречу подруг. Она подошла к нему, обняла, расцеловала, сказала, обернувшись к Лене:
— Мне кажется, что я его сто лет знаю.
— Что? — спросил Франко.
— Ченто анни, — ответила Аня.
— О! — обрадовался Франко.
— Учила итальянский? — спросила Лена.
— Да нет, к сожалению, всухомятку ничего не получилось. Просто помню из Ахматовой «Анно Домини», ну а сто по-итальянски — ченто, на цент похоже. Очень просто.
— Умница. Ты быстро здесь заговоришь. А пока вполне можешь обойтись своим английским. Кстати, как у тебя с ним?
— Сейчас вполне пристойно, месяца четыре занималась сама… Ой, Ленка, чуть не забыла! Мама умоляла позвонить им сразу из аэропорта, не дожидаясь приезда в Турин. Они в таком нервном напряге…
— Конечно. Пошли сюда. — Она что-то быстро сказала мужу и повела Аню к телефонам-автоматам.
У первого же телефона Лена выгребла из сумки горсть монет. Аня набрала номер. Соединилось мгновенно. Подошла мать. Слышимость была великолепная.
— Мама! Все замечательно! Я в Милане.
Потом Лена взяла трубку и сказала несколько слов. И они пошли к автостоянке, пробиваясь сквозь пеструю и многоязыкую толпу.
Франко сидел уже в машине. Он вышел, открыл им заднюю дверцу, с улыбкой спросил у Лены о чем-то, та ответила довольно пространно, и они с Аней уселись на заднее сиденье.
— Франко спросил, хотим ли мы сесть вместе, чтобы удобнее было разговаривать.
— Но ты слишком долго ему отвечала, — улыбнулась Аня. — У тебя какие-то сомнения?
— Дуреха! — Лена потянулась к Ане и поцеловала в щеку. — Я напомнила ему нашу договоренность о том, чтобы первое время говорить только по-английски.
— И мы с тобой тоже? — испугалась Аня.
— Мы с тобой — это мы с тобой. Можем и просто глазами переговариваться.
— Нет, глазами все, что мне нужно тебе рассказать, не получится.
— А что?
— Подожди, не гони лошадей.
Франко тем временем, проявив чудеса водительского искусства, втиснулся в поток выезжающих со стоянки автомобилей и вскоре вырулил на шоссе.
Бесшумный мотор, скорость, удобные сиденья расслабляли, успокаивали, уносили в новый мир, где нет места прошлому. Аня протянула руку Лене, и они так и ехали некоторое время, держась за руки, как в детстве.