— Ах, какое это имеет значение.
— А я бы хотел показать вам очаровательный особняк в старой части Москвы.
— Прямо сейчас?
— Можно прямо сейчас. И они пошли к машине.
Деля уже собиралась выйти из дому, когда позвонила из Турина Лена.
— Как ты? — спросила Лена и сразу же затараторила: — Слушай, что там с Анькой? Я две недели не могу дозвониться. Олег прислал экспресс-почтой сценарий, я хотела сказать, что они молодцы, поздравить, а дозвониться не могу.
— Анька влюбилась, — констатировала Деля.
— Что-о? — На том конце провода воцарилась тишина. — Уж не рецидив ли с Олегом?
— Все наоборот. Олег сам не может дозвониться ей. Анька пропадает целыми днями, по телефону несет восторженную ахинею и вообще.
— Кто же он?
— Я его не видела. Вроде новый русский, но не такой, как Дим Димыч, а настоящий. Понимаешь, вот штрих к его портрету: все новые русские дарят своим дамам бриллианты, а он подарил Ане журнал.
В Турине опять замолчали.
— Я знаю об этом только потому, — продолжала Деля, — что Анька забегала ко мне на полчаса и предложила должность главного художника. Ты можешь себе представить? Журнал исторический, называется «Клио», она главный редактор… Ты что-нибудь понимаешь?
— Ну а кроме журнала?
— Кроме журнала пока ничего. Анька даже рассказывать не желает. Говорит, что ничего не хочет загадывать, задумывать, анализировать. Несется по течению, как на байдарке без весла, и утверждает, что счастлива и ей ничего не нужно.
— Господи, только бы не наделала глупостей, — проворчала Лена. — А где она его нашла?
— Как я поняла из ее отрывочных восклицаний, на концерте и, между прочим, в Турине.
— Что?! — охнула Лена и мгновенно догадалась: — То-то она вернулась в тот вечер слегка сама не своя. Значит, тот брюнет с проседью.
— Так ты его знаешь? — удивилась Деля.
— Да нет же, нет! Это была случайная встреча. Не понимаю, как он ее отыскал в Москве.
— Не знаю. Ладно, подождем, пока все прояснится, — рассудительно сказала Деля.
— Делюшенька, целую тебя, Аньку встретишь — отругай, скажи, что она последний поросенок, что подруги так не поступают. Я вас всех люблю! И все же — вива Италия! — Лена повесила трубку.
Деля долго сидела в задумчивости, пытаясь ответить себе на вопрос — может ли когда-нибудь случиться так, что Аня позвонит Ленке и скажет: «А знаешь, наша Деля влюбилась!» Успокоится ли в ней тупая боль, угнездившаяся в сердце после смерти Платона?
— Завтра в Большом зале концерт симфонического оркестра. Совершенно новый коллектив, их дебют. Там в ряду вторых скрипок сидит один из любимых учеников моей жены. Не занимайте, пожалуйста, вечер, — попросил Владимир Игоревич, провожая Аню домой.