– Эти мертвые! В доме! Как ты не поймешь? Выстрел! Кровь! Тебе ясно?
– Их застрелили? – спросила девушка. – Из револьвера?
Сойер поднял глаза и уставился в стену, как будто там было написано его прошлое. – Сойер? Он тяжело вздохнул и сел на кровать.
– Теперь я все понял. – Он закрыл лицо руками. – да, я знаю, что произошло.
В голосе Сойера звучало отчаяние. Сафиро понимала, что не может помочь ему. Она молилась о Сойере.
– Я убил их, Сафиро. Я не знаю, кто эти мужчина женщина и дети, но я застрелил их в том доме.
Девушка чувствовала его страдание и жалела Сойера. Она притянула его к себе и зарыдала. Несчастный убийца уткнулся ей в плечо.
Сафиро забыла про время. Наконец Сойер уснул. А в окно уже заглядывали розовые лучи рассвета.
Четыре человека. Двое детей. Сердце девушки сжалось. Он убил их! Застрелил в доме с белыми занавесками.
Ее дедушка никогда никого не убивал. Они вообще редко хватались за револьверы.
А Сойер...
У Сафиро больше не было слез. Ее сердце обливалось кровавыми слезами.
Человек, которого она любила, оказался убийцей!
Сафиро благодарила всех ангелов и святых на небесах за то, что Сойер прикован к ней наручниками. Если бы не это, он ушел бы на следующее утро.
Весь день она таскалась за Сойером. Сначала они пошли в хлев. Сойер покормил скотину и почистил стойла. Потом направились в огород – посмотреть, не сбежала ли Джинджибер и не забрались ли вместо нее кролики. Затем зашли в дом, Сойер взял хлеб, ломоть сыра и несколько морковок.
Сейчас они сидели на берегу ручья. Это место было далеко от дома, и Сафиро редко сюда ходила. – Ты часто здесь бываешь, Сойер? – спросила она, прекрасно зная, что он не ответит.
С самого утра Сойер никому не сказал ни слова. На его совести лежала смерть четырех человек, и он не мог думать ни о чем другом.
Девушка чуть не плакала. Боль Сойера стала ее болью, и она чувствовала себя несчастной. Сойер так много для нее сделал, а сейчас, когда он сам нуждался в поддержке, она не могла помочь.
Сафиро отвернулась и украдкой вытерла глаза.
– Давай поедим.
Сойер поднял камешек и бросил в воду.
– Нам надо перекусить, Сойер. Мы ведь еще не завтракали.
Сафиро протянула ему морковку, но он будто и не заметил ее руку.
– Зачем же ты взял еду, если не собираешься есть? Для меня?
Сойер задумчиво следил за воробьем, а когда тот улетел, бросил в ручей веточку и стал смотреть, как она уплывает по течению.
Сафиро отломила горбушку.
– Ну что ж, если ты взял эту еду для меня, значит, ты думаешь обо мне, хоть и не разговариваешь со мной.
Она откусила кусок и стала жевать: