– Вот ты где, – тяжело дыша, произнесла настоятельница, ее полное лицо стало почти багровым. Остановившись рядом с девушкой, Аманда отдышалась и заговорила:
– Кто-то снова приходил за тобой, Гвендолен. Полагаю, этот мужчина с золотистыми волосами и глазами – один из твоих врагов.
Гвендолен молчала, и мать-настоятельница продолжила:
– Я говорю так, потому что он не сказал мне, зачем хочет видеть тебя. Он вел себя очень скрытно, следовательно, ему нельзя доверять. Мы снова должны прятать тебя.
Испещренная морщинами рука аббатисы ласково легла на плечи девушки. Гвендолен подняла ясные голубые глаза к небу – в них светилась тоска. Подняв изящную ручку к белому покрывалу, она поправила выбившуюся прядь волос, напоминавших снег, сверкающий на солнце.
– Тебе следует быть осторожной, – предупредила настоятельница. – Прошу тебя, не печалься так, мы должны спрятать тебя – это единственный выход. В противном случае они придут и заберут тебя, а может быть, и убьют. Этот золотоволосый мужчина кажется опасным. Помнишь того сладкоречивого добряка, что приходил раньше? Мы обнаружили, что негодяи, пославшие его, прятались среди деревьев.
Этот человек пришел один, его никто не поджидает, но все равно его появление внушает мне опасения. Ты понимаешь? – молодая женщина кивнула, а Аманда закончила: – Тогда пойдем – чем быстрее, тем лучше и безопаснее.
Послушница в черном молча последовала за аббатисой, которая после короткого отдыха шла быстрым решительным шагом. Через некоторое время они добрались до невзрачной хижины на краю деревни. Гвендолен с настоятельницей вошли, и дверь закрылась, как только они исчезли в комнате. Вскоре аббатиса вышла, закутавшись в белое покрывало. Она была одна.
И никто в деревне и за ее пределами не заметил, что настоятельница прячет увесистый кошелек под объемным одеянием, а также того, что лицо, скрытое покрывалом и апостольником, выглядело на много лет моложе.
Этого не заметил никто, кроме золотистых глаз монаха в коричневой рясе.
На дороге Гвендолен встретила неприметную повозку, оглянулась, забралась в нее, поспешно прикрыв мелькнувшую стройную лодыжку, и скользнула под парусиновое покрывало.
Гвендолен снова тайно перевозили, на этот раз в скит Кирклей. Девушка беззвучно плакала.
Еще не совсем проснувшись, девушка увидела любопытный солнечный луч, проникший в повозку, его впустил возница. Повозка остановилась среди зеленой долины. После нескольких часов езды и Гвен, и возница устали, и им необходима была передышка, чтобы поесть и размять ноги.