Когда Кайлу впервые довелось возвращаться на базу с грузом окровавленных упаковок с трупами, его едва не вырвало. Невидимые окоченевшие руки и ноги причудливо распирали мешки. Еще хуже выглядели упаковки, казавшиеся полупустыми, – в них лежали части тел, которые предстояло переправить с базы на родину. Кайл припомнил хвастливые заявления высших офицеров, обещавших, что каждый раненый будет эвакуирован вертолетом не позже чем через двадцать минут, а тяжелораненым гарантировалась доставка в Японию в течение двенадцати часов. От запаха, исходившего от мешков, к горлу Кайла подступала тошнота. Армейские чины забыли добавить, что все убитые будут доставлены в Штаты не позднее чем через неделю.
Отслужив месяц, Кайл наконец получил заветную трехдневную командировку в Сайгон. Подошло время технического обслуживания, и Кайлу приказали доставить «Хью» в ремонтные ангары авиабазы Тансонхата, где вертолет должны были перебрать по винтику. Вместе с Кайлом полетел Чак Уилсон.
– Сдается мне, наши командиры хотят, чтобы я не спускал с тебя глаз, – с напускным неудовольствием заявил Чак.
– Быть может, они опасаются, что ты слишком стар, чтобы бродить в одиночку по большому городу, – парировал Кайл, испытывая неодолимое желание побыстрее забраться в кабину вертолета и отправиться на юг.
– Либо полагают, что ты недолго останешься в живых, если не научишься почтению к старшим, – немедленно отозвался Чак.
Лететь в Сайгон было одно удовольствие. Маршрут пролегал в основном над территориями Вьетконга, поэтому они забрались на безопасную высоту пять тысяч футов.
– Зачем ты остался на второй срок? – с любопытством спросил Кайл по внутренней связи. Впереди уже показалось побережье, и город становился все ближе.
Кайл не сомневался, что Чак вызвался добровольцем. Имея три «пурпурных сердца», он мог навсегда забыть о Вьетнаме.
Уголки губ Чака приподнялись в едва заметной улыбке. Ему хотелось узнать, чем вызван интерес Кайла.
– Затем, что нормальный человек ненавидит эту страну каждой клеточкой своего существа, а ненормальный прикипает к ней всей душой...
Они уже летели над городом, и, судя по виду, Сайгон оправдывал все имена, которые ему давали в прошлом, – «Жемчужина Востока», «Азиатский Париж». Под ними раскинулась панорама длинных широких улиц в обрамлении апельсиновых и лаймовых деревьев, обширных сочно-зеленых садов, изящных домов, отделанных розовой штукатуркой. По центру города томно несла свои воды река Сайгон.
Улыбка Чака стала еще шире.
– Так вот, я помешался на Вьетнаме.
По мере приближения к Тансонхату Кайл начал уменьшать скорость, и свист винта сменился басовитым рокотом.