— Откуда вы, земляк? — вполне дружелюбно спросил Казбек.
— Из Элин-Юрта, — с готовностью ответил предатель-отец.
— Хочу напомнить уважаемым телезрителям, что федералы взяли нашего амира как раз неподалеку от Элин-Юрта, — прокомментировал Казбек. — Ты сам сообщил федералам?
— Нет, сына послал.
— Куда послал?
— В Ханкалу.
— Что ты сказал федералам в Ханкале? — на этот раз Казбек адресовался к сыну предателя.
— Сказал, что отец велел, — откровенно выдал сын.
— Что именно отец сказал передать?
— Что у нас здесь моджахеды Шамиля...
— И сколько ты получил за эту информацию?
— Сто баксов. Ну, сто долларов...
— Достаточно, — Казбек кивнул моджахеду, у которого был второй трофейный «ВАЛ»...
Моджахед деловито зашел сбоку, чтобы не попасть в посторонних, выстрелил в голову сначала отцу, затем сыну. Тела упали перед столом, на полу сразу стала образовываться большая лужа крови...
В студии воцарилась гробовая тишина, раздавался только печальный голос Тимура Муцараева, певшего на этот раз о наших братьях, павших в борьбе с оккупантами.
Другой Тимур, который за столом, побледнел, как лист бумаги, вытаращил глаза и хватал ртом воздух. Оба оператора Си-эн-эн тоже вытаращились, застыли как камни и от неожиданности опустили камеры. Журналист присел в углу и обхватил голову руками, как будто боялся, что сейчас начнут стрелять в него. Руслан — стрингер, продолжал снимать. На лице — никаких эмоций, разве что прищурился да подобрался весь, как кошка перед прыжком. Славный парень, с таким стоит продолжить знакомство. Вот он — золотой кадр, который я ему обещал. Не зря взял камеру, не зря...
— В кого вы превратились, вайнахи? — тихо и зловеще вопросил Казбек. — Ваша честь, жизнь ваших братьев... за сто баксов?!
В этот момент в студии стали отчетливо слышны раздававшиеся где-то на улице выстрелы. Значит, супостаты все-таки смотрели передачу и ломанулись проверить, что там за гадости происходят в двух шагах от них! Очень хорошо, и не надо давать никаких команд. Перестрелка быстро набирала силу, сочно бухнул один взрыв, затем второй...
Один из моджахедов приложил к уху переданный ему на хранение спутниковый телефон Казбека. Буркнул: «Сейчас передам», затем вошел в кадр, склонился к командиру, сказал ему что-то на ухо и отдал телефон.
— Прошу прошения, — светски извинился Казбек, прикладывая трубку к уху и делая знак — уберите эту падаль.
Моджахеды ухватили павших предателей за ноги и поволокли из кадра.
— Слушаю... — Казбек начал говорить с немым телефоном — по сценарию так положено. — Да, понял... Сколько?.. Понял, понял. Продержитесь немного, мы через несколько минут заканчиваем... Да, важно! Я сказал — держитесь! Мы самое главное еще не показали. Все — Аллах Акбар...