Вы не можете смотреть на себя, вы не можете прийти к самореализации, потому что это — очень дальняя цель. Вы не можете увидеть правду о себе и причиной этому — фальшивый образ, фальшивое отождествление, фальшивая идея о том, что вы нечто очень важное, существенное — весь мир остановится, если вы умрете. Что случится с миром, если вас не будет? Когда вас здесь не будет, что случится? В мире станет немного больше по-коя, вот и все. Без вас в мире будет поменьше бед — вот и все — так как беспокойная личность исчезнет, и она создавала беспокойство в других. Но для поддержки все эти фикции нужны.
Наполеон стал узником на закате своих дней. Его заточили на маленьком острове, острове Св. Елены. Он был уже ничем и никем — теперь было трудно даже продолжать фикцию. Он был императором, одним из величайших завоевателей: «Что делать теперь? Как я могу вынести, что я теперь — ничто, лишь узник, обычный узник?» Но он не смотрел на факты, он продолжал старую фикцию. Он не менял свои одежды в течение шести лет, потому что в тюрьме ему не дали бы одежд, достойных императора. Его одежды были почти истлевшими, цвета выцвели, они стали грязными, но он их не менял.
Тюремный врач спросил его: «Почему бы вам, не сменить одежду? Она стала такой грязной. Мы можем дать вам одежду получше, почище». Наполеон глянул на него и сказал: «Это императорская одежда — она, может быть, грязна, но я не поменяю ее на обычную!» Он ходил так, как буд¬то оставался императором, он говорил так, как будто оставался импе¬ратором, он отдавал приказания — их некому было слушать, он продолжал командо-вать. Он писал письма и приказы, и он всюду носил с собой при¬надлежности для письма. Его ум оставался импе-ратором.
Что произошло с этим беднягой? Незанятый — он начал постоянно болеть. Врач, который был с ним, вел дневник, и там он писал: «Я чувствую, что он болен не по-настоящему, сейчас болезнь стала его занятием. Иногда он говорит — „мой желудок“, иногда — „моя голова“, иногда — „мои ноги“. Врач думал, что все в порядке, тело абсолютно здорово. Но теперь у него не было чем заняться, теперь единственным другим, было тело. Целый мир других исчез, он был одинок. Теперь тело стало — другим, вот он и стал заниматься телом.
Многие люди болеют в качестве занятия: в мире пятьдесят процентов болезней существует, как занятие. Если вы остаетесь занятым, тогда вам не нужно видеть себя. Иначе, что могло случиться с Наполеоном? Если бы он увидел себя, тогда бы он увидел, что стал нищим — и это было бы слишком!
Он умер императором. Перед смертью он приказал, какие ему должны быть отданы последние почести, в ве-личайших деталях. Там никого не было, чтобы исполнить эти детали, так как никому это не было интересно. Но он отдал приказания, и должно быть, умер в покое, думая, что ему от¬дадут последние почести, как императору.