Мария, мывшая последнее большое блюдо, вывела Сюзетту из задумчивости.
— Сюзетта, — улыбнулась мексиканка, — Каэтано сказал мне, что позволит тебе, если захочешь, прогуляться на заднем дворе.
— Когда? — удивилась Сюзетта.
— Как только мы закончим. — Мария вся светилась от радости.
— С кем, Мария? С Каэтано?
— Нет, сеньора. Каэтано сказал, что ты можешь погулять одна, если не будешь покидать задний двор.
Сюзетта не хотела показывать Марии свое волнение.
— Здесь, наверное, какая-то ошибка. Ты уверена, что Каэтано позволил мне гулять одной?
— Да, да, — подняла пухлую мокрую руку Мария. — Видишь ту дверь? За ней укромный, обнесенный забором двор, отделенный от остальных. Он большой, красивый и очень подходит для прогулок весенним вечером.
— Я очень хочу выйти на воздух, Мария. Ты передашь Каэтано мою благодарность?
— Почему бы тебе самой не сказать ему об этом? — Смуглое лицо мексиканки залилось краской. Мария усмехнулась и шепотом добавила: — Для двух таких молодых и красивых людей вы… вы с Каэтано слишком мало разговариваете. Я этого не понимаю.
— Ты ошибаешься, Мария. Каэтано и я…
— Пожалуйста, — Мария вытерла руки фартуком, — не нужно раскрывать мне свои тайны. Я знаю, как это бывает между мужчиной и его женщиной. Когда мой муж был жив, мы тоже сходили с ума от любви. А теперь иди наслаждайся прогулкой, пока не стемнело.
Сюзетта бросила мокрое кухонное полотенце на стул и направилась к двери.
— Спокойной ночи, Мария, — сказала она и выскользнула из дома.
Ступив на крыльцо, Сюзетта глубоко вздохнула, думая о том, как хорошо побыть на воздухе одной. Она улыбнулась и медленно спустилась на большой, огороженный забором двор, устремив взгляд на западную часть неба, где постепенно угасали розовые и лиловые сполохи. Сюзетта неторопливо прогуливалась, наслаждаясь закатом весеннего дня. Ночной воздух постепенно становился прохладнее.
Услышав неподалеку ржание, Сюзетта остановилась и прислушалась. Звук повторился, а затем послышался стук копыт по твердой земле. Заинтересовавшись, она поспешила в ту сторону. Теперь она находилась позади какого-то строения, вероятно, конюшни. Исполнившись надежды, Сюзетта представила себе, как незаметно проскальзывает в конюшню, выбирает смирную лошадь из табуна и галопом уносится на ней в ночь.
Посмотрев по сторонам и убедившись, что за ней не следят, Сюзетта быстро пересекла двор и подошла к забору. Она увидела ворота и, отодвинув щеколду, очень удивилась, когда они широко распахнулись. Загон из редких перекладин находился не дальше пятидесяти ярдов от нее. Сюзетта бросилась к ограде и в промежутке между досками разглядела лошадь. Это животное принадлежало Каэтано. Коня звали Уголек.