— Милая! — Облегченно вздохнув, Остин подошел к девушке и обнял ее.
К его необычайному удивлению и радости, она не отстранилась, а уткнулась лицом в его широкую грудь и прильнула к нему.
— Остин, — прошептала она. — Слава Богу, вы здесь. О, Остин, как вы узнали?
Он отстранился:
— О чем узнал? Что случилось, милая?
— Остин, моя мама умерла. Я осталась одна.
Он ласково прижал ее голову к своей груди.
— Сюзетта, я всегда буду с тобой. Ты не одинока, милая. Я с тобой. Я буду заботиться о тебе.
Через четыре дня после похорон матери Сюзетта поцеловала на прощание Анну и направилась к себе на ранчо.
— Пожалуйста, Сью, побудь у нас еще немного, — умоляла ее Анна. — Тебе нельзя жить одной — это небезопасно. Почему ты такая упрямая? Господь свидетель, ты можешь оставаться здесь, со мной и с Перри, сколько захочешь.
— Вы с Перри очень добры, Анна, но я решила вернуться в родной дом. Правда. У меня нет желания спорить с тобой.
— Хорошо, меня ты слушать не хочешь, но, клянусь, Остин Бранд найдет что сказать по этому поводу.
— Послушай меня, Анна. Остин Бранд добрый и близкий друг. Он много сделал для меня, и я очень ценю это, как я ценю и твою помощь. Но это не его дело, где я намерена жить, и я не собираюсь советоваться с ним.
Анна улыбнулась своей упрямой подруге:
— Хотела бы я посмотреть на него, когда ты скажешь ему об этом!
— Это совершенно немыслимо! И слышать не хочу! Ты в своем уме? — Остин размахивал руками, а его серые глаза метали молнии.
— Сделайте любезность, Остин, успокойтесь, пожалуйста, — раздраженно сказала Сюзетта.
— Успокоиться? — Остин схватил ее за локоть. — Ты сообщаешь мне, что собираешься жить одна, в нескольких милях от ближайших соседей, и хочешь, чтобы я успокоился! Черт побери, девочка, ты, наверное, шутишь!
— Кем вы себя воображаете, Остин Бранд! Кто дал вам право решать, что я могу, а что не могу делать? Я не маленькая девочка и буду благодарна вам, если вы научитесь вести себя со мной соответствующим образом! А теперь я больше ни слова не желаю слышать об этом. Начиная с сегодняшнего дня я буду жить на ранчо, а если вам это не нравится, то можете… можете… — Она бросилась к двери его кабинета. — Мне нужно работать. Думаю, мистер Кич удивляется тому, что у нас здесь происходит. Почему бы вам не вернуться к отлову скота, Остин?
Вздохнув, он кивнул:
— Я возвращаюсь. Уеду сегодня днем.
— Так скоро? — спросила Сюзетта, смягчившись. — Я… спасибо, Остин, что подставили мне плечо, на котором я могла выплакаться. Обещаю, что больше это не повторится. Я справлюсь — вы же знаете. Я хочу стать сильной и неунывающей. С этого дня перед вами будет совсем другая Сюзетта Фоксуорт.