– Конечно, нет! Они похожи на толпу дикарей. Мой Наставник рассмеялся:
– Семь тысяч дикарей! Не много ли? Достаточно горстки шалопаев, чтобы бросить тень на всю общину, не так ли?
– Вполне возможно, – отвечал я. – Однако название своему монастырю они дали красивое – «Живая изгородь из шиповника», хотя я бы назвал его по-другому…
Лама смотрел на меня и улыбался:
– Думаю, ты бы навел здесь порядок.
Я лишний раз убедился в том, что в нашем монастыре царила строжайшая дисциплина, в то время как в других монахи что хотели, то и делали. Хотелось им бездельничать – они бездельничали, и никто им слова не говорил.
Монастырь Сера, или «Живая изгородь из шиповника», находился в пяти километрах от Поталы и входил в систему монастырей с общим названием «Три престола». Самым большим монастырем в этой группе считался Дрэпунг с 10 тысячами монахов. Затем шли Сера с 7500 монахами и Гэндан, где было около 6 тысяч монахов. Все три монастыря походили на настоящие города с улицами, храмами, учебными заведениями, различными административно-хозяйственными зданиями. Улицы патрулировались стражниками из провинции Кам. Сейчас, разумеется, их место заняли китайские солдаты. Шакпори был небольшим, но очень влиятельным монастырем. Как «Храм Медицины», он был в те времена средоточием медицинских наук и имел внушительное представительство в составе тибетского кабинета министров.
В Шакпори нас обучали приемам дзюдо. Я употребляю слово «дзюдо» для большей ясности, поскольку тибетское название этого вида борьбы – «Сунгтру Кьен-ка-тиль де-по ле-ле-по» – невозможно перевести. Непереводим и соответствующий технический тибетский термин – «амарее». На самом деле дзюдо – лишь начальная, элементарная ступень тибетской борьбы. Не в каждом монастыре изучали борьбу, но нам, будущим ламам-врачам, знание элементов и приемов борьбы необходимо было для самоконтроля, а также в качестве средства обезболивания или выключения сознания пациента (скажем, при хирургическом вмешательстве). Эти же навыки бывали очень кстати во время поездок в опасные районы – ведь куда только ни приходилось ездить ламам-медикам…
Старый Тзу был настоящим профессором дзюдо, возможно, лучшим борцом в Тибете. Начав обучать меня с четырех лет, он раскрыл мне многие секреты этой борьбы, известные лишь ему одному. В сущности, он передал мне все, чем сам владел, – ради удовлетворения хорошо выполненной работой. По нашим понятиям, борьба – средство самообороны и самоконтроля человека, а не способ завоевывать призы. В Тибете говорят, что сильный человек может позволить себе быть мягким и добрым, а бузотерство, бахвальство и задиристость – удел слабых.