Кассия ни разу не спрашивала Рольфа о том, зачем он запретил Уинифред давать ей на ночь настойку опия. Но, судя по тому, что ее с тех пор стала донимать бессонница, Уинифред серьезно отнеслась к предупреждению Рольфа и больше ни разу не приносила в спальню хозяйки заветную бутылочку. Впрочем, Рольф не сомневался в том, что Уинифред продолжала бы носить опий, невзирая ни на какие его приказы, если бы таково было желание Кассии. К счастью, похоже, та не настаивала на снотворном.
Она, видимо, и сама поняла, что лучше уж встречать свои кошмары с ясной головой, чем пытаться уйти от них при помощи одурманивающего наркотика. Поэтому все ночи Кассия либо расхаживала по комнате, либо рисовала. Подобное невольное бодрствование продолжалось вплоть до первых рассветных лучей на восточном горизонте. Ранним утром Кассии удавалось поспать несколько часов. Потом еще днем столько же. Словом, ей удавалось восстанавливать силы.
Подойдя к шезлонгу, Рольф увидел лежавшую на полу книгу. Она, судя по всему, читала ее перед тем как заснуть до тех пор, пока та не вывалилась из ослабевших пальцев. Он наклонился, чтобы поднять ее, и вдруг заметил лежавший под ней рисунок. На нем была изображена женщина, вся завернутая в какую-то многослойную тунику и со странной короной на голове. Рольф обратил внимание на то, что у этой женщины не было лица точно так же, как и на других рисунках Кассии, изображавших людей.
Услышав, что она шевельнулась, Рольф быстро сунул рисунок между страниц книги:
— Прошу прощения, леди Кассия. Я не хотел будить вас. Просто увидел упавшую книгу и решил ее поднять.
Это была одна из тех книг отцовской библиотеки, которые она решила оставить дома. Он посмотрел на полированный корешок из красной кожи. Это был томик древних мифов и легенд.
— Спасибо, лорд Рэйвенскрофт, — сказала она, выпрямившись. Кассия протерла глаза и поправила прическу. — Я читала и, должно быть, вздремнула.
Рольф подождал еще несколько мгновений, ожидая, когда она окончательно отойдет от сна, и затем задал вопрос, который вот уже несколько дней не давал ему покоя:
— Почему вы никогда не рисуете лица? Кассия мгновенно насторожилась. Она явно не ожидала от него этого вопроса.
— Прошу прощения, но я не понимаю, о чем вы…
— Я о ваших рисунках. Они получаются у вас очень живые, жизненные, но вы никогда не рисуете лица. Мне интересно было бы узнать, почему?
Кассия расправила на себе складки черного траурного платья.
— Кто-то из известных людей сказал, что глаза человека являются зеркалом его души. Я склонна согласиться и даже готова развить это положение. На мой взгляд, не только глаза, но и все лицо является зеркалом души человека. Но люди привыкли закрывать свое истинное лицо множеством масок, боясь разоблачить свои самые сокровенные мысли и мечтания. А зачем мне рисовать маски? В этом случае изображение было бы недостоверным.