Рольф сидел в своей погруженной во мрак спальне. Лишь лунный свет пробивался в окно, полузадернутое толстыми камчатными портьерами. Сгорбившись на стуле и вытянув перед собой свои длинные ноги, он неподвижно смотрел на луну и размышлял о своем несчастье. И как это его вновь угораздило влюбиться в женщину, которая никогда не ответит ему взаимностью?
Он уже успел в сотый раз назвать себя дураком, когда вдруг до него донесся крик Кассии. Рольф пулей вылетел из комнаты и бросился по коридору, заранее зная, что ее вновь преследует очередной кошмар.
На этот раз она кричала громче обычного.
Он распахнул дверь в ее спальню и при свете свечей увидел Кассию сидящей на постели с вытянутыми перед собой руками, которыми она явно пыталась от кого-то защититься.
— Нет… прошу вас…
Рольф бросился к ней, обнял за плечи и хорошенько встряхнул:
— Кассия, проснитесь! Это всего лишь сон! Все в порядке, теперь вы в безопасности.
На столике перед кроватью лежало несколько листков бумаги для рисования и карандаши. У Рольфа в голове мелькнула невероятная мысль. Видя, что Кассия просыпается, он схватил бумагу и карандаш.
— Он был здесь, — проговорила она сонным голосом. — Это он убил моего отца.
— Ничего не говори, — сказал Рольф, сунув ей в руки бумагу и карандаш. — Не надо ничего говорить. Нарисуй то, что ты видела во сне.
Кассия растерянно посмотрела на него, все еще окончательно не проснувшись. Затем взяла карандаш и стала медленно водить им по листку бумаги. Вскоре ее рука приобрела уверенность, и она стала рисовать быстрее, стремясь успеть запечатлеть как можно больше деталей из того, Что только что видела во сне.
Рольф сидел молча и ждал.
Наконец Кассия закончила и, протянув ему рисунок, тяжело дыша, откинулась на подушки.
Рольф поднес рисунок к свету.
— Что там? — спросила она, убирая со лба выбившийся локон. — Вы что-нибудь разобрали?
Некоторое время Рольф молча и сосредоточенно разглядывал рисунок. Потом поднял на нее глаза, и она увидела в них какой-то странный блеск.
— Кассия, вам известно что-нибудь о том, чем занимался ваш отец во время войны?
— Нет, откуда? Я вместе с матерью жила во Франции. И была слишком молода, чтобы понимать, что происходило здесь. Даже если мои родители и переписывались, в чем я сильно сомневаюсь, меня никогда и ни во что не посвящали. А почему вы спрашиваете?
Рольф вновь перевел глаза на рисунок:
— Ваш рисунок можно условно разбить на несколько разных сюжетов. Вот, судя по всему, трость вашего отца. Рука, обтянутая перчаткой, с ножом. Должно быть, этим ножом его и убили. И… — добавил он, показывая ей рисунок, — изображение побега болиголова.