И она вышла вперед, покачивая полными бедрами и демонстрируя свои прелести. Одетая в облегающее красное платье с глубоким вырезом, мадам действительно являла собой образец женской чувственной красоты. Подняв наконец глаза на хозяйку борделя, Пенелопа долго не могла отвести от нее взгляда. Она никогда прежде не видела женщин в столь бесстыдно смелых нарядах, и ей хотелось пнуть Клиффа, который откровенно разглядывал высокую полуобнаженную грудь мадам. Хозяйка борделя казалась Пенелопе коровой с раздутым выменем, но, очевидно, мужчины приходили в восторг от таких форм.
– У леди нет выбора, и это мне нравится, заявил Чедуэлл, стремясь побыстрее отделаться от мадам. – Это увеличивает наслаждение.
Мадам пожала плечами и протянула руку, что-бы получить деньги за комнату.
– Постарайтесь оставить ее в живых. Нам нужны новые девушки, на товар такого качества всегда большой спрос.
Мадам заметила атласные туфельки Пенелопы и видневшееся из-под длинного сюртука голубое изящное платье. Наблюдая за тем, как она держит джентльмена под руку и ведет себя, мадам сделала вывод, что леди не была обычной проституткой.
Заплатив за комнату, Чедуэлл повел Пенелопу наверх по узкой винтовой лестнице. Хозяйка борделя проводила парочку подозрительным взглядом. Не успела Пенелопа прийти в себя от общения с мадам, как перед ними выросла фигура негра, одетого в фиолетовую шелковую рубашку и панталоны в обтяжку. Он поджидал их на площадке второго этажа. У Пенелопы перехватило дыхание от неожиданности, она старалась не смотреть на негра, рубашка которого на груди была широко распахнута. Она никогда прежде не видала чернокожих, и чувство любопытства в конце концов пересилило в ней страх.
Проследив за ее взглядом, Чедуэлл недовольно нахмурился и резко сказал слуге:
– Мы заплатили за комнату. Проводи нас в свободный чистый номер.
Слуга поклонился и повел их мимо ярко раскрашенных дверей. На некоторых из них были нарисованы целые сцены, но когда Пенелопа хотела рассмотреть их подробнее, Чедуэлл дернул ее за рукав и жестом запретил озираться по сторонам. Пенелопа успела лишь разглядеть, что везде на картинах красовались обнаженные фигуры.
Но когда слуга подвел их к двери свободной комнаты, Пенелопа, невольно разглядев нарисованный сюжет, оторопела. Хотя краски поблекли и кое-где стерлись, она смогла различить фигуру женщины в бальном платье, лиф которого был спущен. Однако Пенелопу скорее потряс не вид обнаженной по пояс женщины, а то, что она делала, и тот, с кем она этим занималась. Это был обнаженный мужчина. Мужские достоинства, которые Пенелопа видела впервые в жизни, поразили ее.