Джуно пригубила пурпурный, чудь; вяжущий «Сент-Эмильон».
– Я и не подозревала о существовании такого, вина!
Оно не имеет ничего общего с красной бурдой, которую я пила раньше. Неповторимый вкус! Кажется, будто пьешь нектар!
Алекс снова наполнил бокал Джуно. Глаза девушки опухли от слез, но вино успокоило ее, и плакать она перестала.
– Я поспешила сделать наброски, не продумав до конца оформление пьесы в целом, – сказала она. – Мне не следовало показывать тебе эти эскизы. Но меня расстроило не это.
– Слава Богу, а то мне стало не по себе. А почему ты плакала? Не хочешь рассказать?
Джуно покачала головой:
– Все это слишком сложно. Наверное, я просто очень устала. Только не подумай, я… я не из тех, кто расстраивается по пустякам, особенно на глазах у посторонних.
Алекс улыбнулся:
– Похоже, мы с тобой одинаково действуем друг на друга. Я и не помню, чтобы делился с кем-нибудь печальной историей о своем детстве. Так что мы квиты.
– Нет-нет Мне было интересно!
– Значит, по-твоему, мы не квиты?
– Не знаю.
Он придвинулся ближе к ней и подался вперед.
– Не поведаешь мне о своем детстве в маленьком городке?
Лидия Форест пришла на репетицию взвинченной и пыталась скрыть это, но безуспешно. Когда началась репетиция, она перевирала, пропускала свои реплики и даже нагрубила Раулю Роджерсу, режиссеру. Разозлившись, он велел ей убираться ко всем чертям и не возвращаться до тех пор, пока она не овладеет собой.
Джуно красила задники за кулисами, когда Лидия, схватив пальто и учебники, выскочила из комнаты. Бросив кисть, Джуно последовала за ней.
– Подожди! Что с тобой?
Лидия остановилась.
– У меня ужасное настроение. И весь день скверный, вся неделя отвратительная. Я подумываю, не бросить ли колледж.
– Что? Ты не имеешь права уехать, пока мы не поставим пьесу!
– Это еще посмотрим! – сердито откликнулась Лидия.
– Остынь! Я ничего тебе не сделала. Не срывай на мне злость.
Лидия посмотрела снизу вверх на Джуно, которая была выше ее на добрых восемь дюймов.
– Верно. В последнее время я стала невыносимой.
– Может, выпьем по чашечке кофе? – предложила Джуно. Помогая Дэйву, эту ночь она не ложилась, и под глазами у нее были темные круги. Да и вообще за последние несколько недель Джуно заметно осунулась.
– Что ж, пожалуй, – ответила Лидия своим низким грудным голосом, вызывавшим зависть Джуно. Этот чувственный тембр голоса как-то не вязался с миниатюрной изящной фигуркой и огромными задумчивыми глазами. – А не выпить ли кофе у меня? Если ничего не имеешь против растворимого.
Лидия открыла дверь в свой подъезд.