– Как же, как же. Объясните только, что общего у породистой коровы со старинным фарфором?
– Бедолага, – лейтенант пожал плечами и ушел. Господин Ванек поторопился по лестнице на первый этаж и вошел в дверь, на которой висела табличка:
Штаб батальона. Майор Рибу. Вход без разрешения воспрещен. В комнате сидел майор. Ванек, натурально, взмахнул фуражкой:
– Добрый день, господин капрал. Нет ли письма на имя Горчева? Рекрут второй роты.
Майор поднялся:
– Рядовой, я вас за это… в кандалы!
– Почему все здесь такие нервные? Письмо наверняка есть, посмотрите хорошенько на букву "П": Петрович.
– Убирайтесь ко всем чертям, – майор с трудом сдержался. – Ваш унтер-офицер также будет наказан. Марш!
«С нервами здесь у всех плоховато», – подумал Ванек, спускаясь по лестнице. На плацу рекруты снова стояли навытяжку. Господин Ванек прошел перед строем, словно генерал, и орлиным взглядом окинул роту.
– Рядовой, что вы делаете? – вскричал капитан.
– Ничего, просто ищу свое место где-то между дылдой крестьянином и каким-то пареньком с рыжими усами. Ага, вот, ну-ка, потеснитесь.
– Идиот!
– Ладно, ладно, я уже на своем месте, не волнуйтесь.
– Завтра в восемь ноль-ноль к рапорту! Двадцать два дня ареста, двойной караульный наряд! Вас здесь приведут в чувство, будьте уверены! – Капитан даже расстроился – такого казуса еще не случалось.
Показался лейтенант – бывший психолог, и господин Ванек снова выступил с поднятой фуражкой:
– Добрый день.
– Что случилось?
– Я только поприветствовал вас, господин ветеринарный врач.
– В кандалы его!
Не стану обременять читателя подробностями. Достаточно добавить, что в этот день некоторым чинам старшего и младшего командного состава пришлось глотать успокоительные медикаменты. Господин Ванек из-за антисолдатского поведения сидел, как преступник, в карцере на каменном полу: запястье правой руки ему приковали к лодыжке левой ноги. С горькой иронией заключенный бросил вслед уходящему капралу:
– Прекрасно тут обращаются с людьми, ничего не скажешь!
На другой день, когда рота впервые выстроилась на полигоне, сержант Вердье сладострастно погладил усы, словно гурман, разглядывающий особенно изысканное блюдо:
– Эй, вы там, шаг вперед!
Господин Ванек после одного богатого событиями дня понял, наконец, что влип основательно. Поэтому он скромно и предупредительно выступил вперед.
– Скажите, пожалуйста, – любезно спросил его сержант, – кто я такой?
Господин Ванек прикидывал так и сяк: имя унтер-офицера всплыло вдруг в памяти, и он радостно воскликнул:
– Высокочтимый унтер-офицер Цикада! – и он с улыбкой оглянулся по сторонам, ожидая снискать общее одобрение.