– …сто лет было у них в семье… у нее сердце разрывается…
– Мэрибелл тоже не может найти кольцо. Ей бабушка подарила.
– Мама никогда меня не простит. Она не разрешала брать его в школу. Если я скажу, что его нет, она все разнесет. Она всегда так, когда права.
Перед лицом этой новой беды Шарлотта отбросила все мысли о Джордже, быстро подошла к девушкам и спросила:
– Что пропало?
Никто из этих троих не хотел раскрывать тайну. Шарлотта ждала и молчала. Она давно поняла, что молчание – прекрасный аргумент при расспросах.
– Моя брошка, – наконец призналась Анна. – Вчера она была, а когда я сегодня хотела ее надеть, она пропала.
Она золотая, а внутри локоны родителей.
– И кольцо Мэрибелл. И ожерелье Джессики, – сообщила вторая девочка.
– Почему вы сразу не сказали? – спросила Шарлотта, хотя сама знала ответ. Украшения не найдут, как и все то, что пропало в этом семестре.
К несчастью, какая-то из воспитанниц была склонна к воровству. Шарлотте оставалось лишь надеяться, что это одна из выпускниц, которая больше не вернется в школу.
– Пусть мисс Томпсон до вашего отъезда составит список пропавших вещей, – распорядилась Шарлотта. Девочки кивнули и вышли из приемной, а Шарлотта, глядя им вслед, попыталась надеть на лицо приятную улыбку.
Что еще? К счастью, вечер скоро закончится. Она так радовалась этому дню, а сейчас мечтала только о том, чтобы скорее оказаться в постели.
– Ваше сиятельство. – Шарлотта обернулась на голос Мейзи. – Могу я оказать вам какую-нибудь услугу?
«Поверни время вспять на пять лет. Я бы тогда не вышла замуж за Джорджа».
Шарлотта отрицательно покачала головой и стала ходить из угла в угол приемной. Что же теперь делать? При каждом повороте одно из перьев касалось ее губ. Наконец это ей надоело, и она резким движением сорвала перо с плеча. Затрещали нитки.
Мейзи подошла ближе.
– Ваше сиятельство, вы порвете платье.
– Мне сейчас все равно.
Горничная аккуратно убрала перо.
– Это правда? Правда, что он ваш муж?
– Боюсь, что так.
– Как чудесно, что он наконец вернулся, миледи!
Шарлотта повернула голову и посмотрела на горничную:
– Нет, Мейзи, ничего хорошего в этом нет. Этот человек должен бы на коленях умолять меня о прощении, а вместо этого он стоит и нагло усмехается.
– Он очень красив, – отозвалась Мейзи. – Это все заметили.
– И все слышали, что я сказала?
– Мне кажется, нет, – отвечала Мейзи. В этот момент Шарлотте не было дела до того, что служанка позволяет себе лишнее. Ей хотелось верить, что никто не слышал слов, которые она бросила в лицо Джорджу.
– Дьявол его побери! – воскликнула графиня еще раз, не заботясь о том, какое впечатление производит на горничную.