– Пуританскому воспитанию? – растерялась Шарлотта, не зная, что возразить.
– Нам надо бы поговорить о вашем ригоризме. Но сначала давайте присядем. Мне легче делиться секретами, не думая о моей ноге.
В этот час Шарлотта меньше всего хотела беседовать с леди Элинор. Та была в родстве с герцогом, и когда два года назад ее племянница стала учиться в «Каледонии», количество желающих поступить в эту школу резко возросло. Отец Мойры очень внимательно расспросил Шарлотту и нашел, что ее взгляды и само учебное заведение безупречны.
Ригоризм? Разумеется, нет.
Учение нравилось ей само по себе. Нравилось оснащать свою память новыми фактами, и каждый день приносил с собой нечто новое, чего раньше она не знала.
Они подошли к стульям у наружной стены бального зала.
– Может быть, вам что-нибудь нужно? – спросила Шарлотта.
– Кроме лакея? – с усмешкой спросила леди Элинор. – Ничего, разве что немного информации. Кто этот красивый молодой мужчина, с которым вы здоровались на балу?
Несколько мгновений леди Элинор вынуждена была ждать, пока Шарлотта перебирала в памяти множество мужчин, с которыми она говорила этим вечером.
– Такой черноволосый, дорогая. И дьявольские глаза. Синие. Уверена, синие. И ямочка на щеке.
– Джордж, – выпалила Шарлотта. – Мой муж.
– Муж? – Леди Элинор откинулась на спинку стула и с интересом посмотрела на Шарлотту. – Тогда почему вы были так расстроены? Если бы мой муж был таким красавцем, я бы улыбалась круглые сутки. – Шарлотта не знала, что на это отвечать. – Пожалуй, церемония была длинновата, но зато бал возместил этот недостаток. И лакеев вы выбрали очень удачно. Вечер от этого только выиграл. – Леди Элинор с улыбкой рассматривала длинную процессию молодых людей, которые несли подносы, уставленные бокалами и чашками. – Поистине юные боги. Я часами могла бы на них смотреть.
«Интересно, как будет «сатир» в женском роде?» – подумала Шарлотта.
– Скажите-ка мне вот что, – продолжала леди Элинор, – вы тоже это чувствуете? Красивый мужчина заставляет колотиться ваше сердце?
– Не сказала бы.
– Неужели? – удивленно спросила гостья. – И даже ваш красавец муж?
– Честно говоря, мне представляется, что мужчина – это в некотором роде обуза, – отвечала Шарлотта.
– О, дорогая, мне очень жаль. Надо, чтобы кто-нибудь поучил вашего мужа. Грешно быть таким привлекательным внешне и таким беспомощным в спальне.
– Простите?
– Очевидно, он плохой любовник, – пояснила леди Элинор, покачивая тросточкой.
– Честно говоря, я не помню, – вырвалось у Шарлотты. Может, действительно стоит сказать правду? – Его так долго не было. Мы стали чужими.