— Ты понимаешь, конечно, поскольку у тебя нет законных прав на Джули, он может отобрать ее у тебя. — Графиня понизила голос до шепота, чтобы ее слова не услышала маленькая девочка, которая стояла рядом, не сводя глаз с яркого свертка.
— Это не так.
Кэтрин поднялась и вышла в соседнюю комнату, где хранилась дорожная сумка, с которой она убежала из Мертонвуда. Вернувшись, она, ни слова не говоря, протянула графине аккуратно сложенную в несколько раз бумагу. Пока та читала, Кэтрин отнесла Робби в спальню и уложила его в люльку. Когда она снова вошла в комнату, Мириам сворачивала документ, ругая про себя сына за упрямство и раздумывая, что сказать Кэтрин.
В конце концов раздражение пересилило чувство такта, и она сказала:
— Этот документ не стоит ни времени, ни бумаги, затраченных на его составление. Буду откровенной, тебя попросту одурачили. Иначе это никак не назовешь. Мой дорогой сынок использовал весь дар своего убеждения и, не сомневаюсь, пообещал солидное вознаграждение своему поверенному. В общем, эта бумага… этот контракт, — она смолкла на мгновение, подбирая наиболее точные формулировки, — не имеет юридической силы и, следовательно, ни к чему не обязывает Фрэдди. Если совесть ему позволит, он сможет нарушить вашу договоренность.
— Почему? — воскликнула Кэтрин, и ее глаза сузились от удивления.
— Потому, дорогая, что ты женщина. К тому же в момент составления документа ты была несовершеннолетней и незамужней. Но даже если бы ты была замужем, этот документ имел силу только за подписью твоего мужа. Сама ты не имела права заключать какие-либо соглашения.
— Но это несправедливо!
— Наверное, но таков закон. Возможно, когда-нибудь он изменится, но пока власть в мире принадлежит мужчинам. Даже я, графиня и мать взрослых детей, не могу предпринять что-либо серьезное без официального одобрения или хотя бы согласия Фрэдди. Раньше право распоряжаться моим состоянием принадлежало мужу, теперь моему сыну.
— Как же вы выдерживаете?
— Есть много способов, дорогая. Достаточно много способов, — улыбнулась графиня.
Джули подошла к графине поближе. Мириам повернулась к девочке и протянула ей сверток. Малышка вынула изо рта палец, шаловливо улыбнулась, схватила подарок и, спрятавшись вновь за спину Кэтрин, принялась его разворачивать.
— Я не могу понять, почему он до сих пор не оставит нас в покое? — произнесла Кэтрин, которую сообщение графини не на шутку встревожило и разозлило. — Это тем более странно, что он считает Джули неполноценной, чуть ли не уродкой.
На лице Мириам удивление смешалось с любопытством.