– За что?
– Вы защитили меня от Редфорда.
– Не забывайте, я осуждаю вас обоих, – мягко ответила ему Кэтрин.
– И все-таки, – он устремил на Кэтрин свой искренний страдающий взгляд, – вы поддержали меня. Спасибо, – он сказал это так, будто она сделала что-то действительно потрясающее.
Сердце Кэтрин сжалось от нежности: неужели он на самом деле считает подобную мелочь столь существенной? Или его никогда не защищали? Что заставило его погрузиться в это беспросветное одиночество? Или он всегда был таким, просто она этого никогда не замечала?
Кэтрин прекрасно помнила, что Маркус всегда находился в окружении шумной веселой компании. Парни хотели погреться в лучах его славы, девочки жаждали его внимания. Там же, где пребывала Кэтрин, располагалось, казалось, самое изолированное в мире место. Неужели и окруженный приятелями Маркус мог чувствовать себя одиноким? Кэтрин всегда полагала, что тот, кто принят в компанию, полностью вовлечен в общение. Однако теперь она начинала в этом сомневаться.
– Последнее время мой отец был очень сильно занят, – внезапно прервал ее размышления Маркус. – Какое-то личное дело. Вам неизвестно, какое именно?
– Я считала, что он занимается вашими делами и делами Совета.
Маркус покачал головой:
– Нет. Это он предоставил мне. И так, вы ничего не знаете?
– Абсолютно ничего.
Взгляд Маркуса потемнел.
– Я не считаю, что нападение на отца было случайным.
Кэтрин недоуменно подняла брови.
– Мне кажется, того мерзавца наняли специально, – Маркус понизил голос, – и вопрос заключается в следующем: кто это сделал?
Когда до Кэтрин дошел смысл его слов, она ощутила приступ тошноты. Она не могла решить, что было бы ужаснее – гибель Данна в случайной стычке или заказное убийство.
– Вам нехорошо? – Маркус подскочил к ней и взял за руку.
Вместе с его твердым и уверенным пожатием к девушке вернулись силы. Сандаловый аромат крема Маркуса даже перебил все еще витавший в кабинете металлический запах крови.
– Я не могу в это поверить, – прошептала она. – Это безумие.
Лицо Маркуса сохраняло мрачное выражение.
– Таков мой мир, Кэт. Вот потому-то я и не хочу, чтобы вы к нему приближались.
– И вы думаете, что… – она запнулась. «Ренфру!» – это преднамеренное убийство?
– Утверждать подобное пока рано. Но одно я знаю точно: мне следует поторопиться с расследованием, пока не появились новые жертвы.
– Поторопиться?
– Мне не хочется показаться бесчувственным, но я считаю, что смерть отца заставит попечителей относиться ко мне более доброжелательно, и я должен этим воспользоваться. – Он покачал головой. – Похоже, у нас с отцом действительно было много общего.