Золотницкий замолчал и закрыл глаза, я вышел из комнаты. В прихожей вернувшаяся из аптеки Люба спросила:
— Вы мастерскую заперли и сдали ключи?
— Запер. Кроме того, комендант опечатает двери.
— Все-таки какая неожиданная кража!
— Преступления всегда кажутся внезапными…
Я пожал Любе руку, спустился вниз и мимо лифтерши с вечным вязаньем в руках вышел во двор. В освещенном фонарями садике мальчишки, испуская воинственные крики, бросались снежками.
Кто же мог взять красный портфель из запертого несгораемого шкафа, не повредив дверцу, не оставив никакого следа? Только свой человек! В первую очередь я подумал, что это дело рук скрипача. Но тут же усомнился: мог ли это сделать сын, зная, что нанесет сокрушительный, а может быть, смертельный удар своему отцу?
В магазине игрушек толпились москвичи, раскупая синтетические елочки, кукол, разных зверят. По прилавкам бегали и жужжали заводные автомобили, мотоциклы и паровозики. Я, не подумав, купил для Вовки — внука Андрея Яковлевича — автомат с пистонами. Только вручив подарок мальчику, я сообразил, какую глупость сделал: он немедленно зарядил автомат, и началась пальба. А в доме больной, старый человек! Достанется мне от Любы. И поделом!
Строго сказав Вовке, что дедушка очень болен и что стрелять можно только в прихожей и на кухне, я направился в комнату скрипичного мастера.
Возле него дежурила медицинская сестра. Я заметил, что он еще больше осунулся, под глазами набухли фиолетовые мешки, на подбородке выступила серая щетина. Приоткрыв глаза, старик увидел меня и попросил сестру оставить нас вдвоем.
— Вот, уважаемый, и первый звонок с того света! — сказал он шепотом. — Разве справедливо? А я только собрался вывести на свет божий еще две-три скрипки, чтобы веками они услаждали своим пением людей.
— Надо во что бы то ни стало найти ваш красный портфель, — начал я. — Для этого мне обязательно нужно знать, что в нем находилось.
— Нижняя дека «Родины» и составленные мною таблички толщинок. По ним я доделываю скрипку в третий раз.
Так вот за какими секретами охотился Михаил Золотницкий! Да и старик хорош: «У меня никаких секретов нет»! А теперь признаётся, что есть, да еще какие!
— Вы считаете, что по хранившимся в портфеле табличкам можно сделать скрипку еще лучшую, чем ваш «Жаворонок»? — спросил я мастера.
— Уверен в этом! — подтвердил он. — Недаром я назвал ее «Родиной». Думал было переделывать с Михайлой. Да в последнее время… — И он осекся.
— А грунтовать и лакировать «Родину» будете прежними составами? Или это тоже секрет?