Игорь, нагруженный сумками, шел к дому, на ходу приветствуя всех. Мартова передумала что-либо говорить по поводу его отсутствия с самого утра. В конце концов, Елена Васильевна распоряжается домом, хозяйством и не обременена предрассудками и дурными мыслями. Она вообще говорит, что чувствует себя спокойнее, когда Саша и Игорь пореже попадаются ей на глаза. Система безопасности и наблюдения в доме и вокруг давала ей ощущение полной защищенности. Напрасно Лита разнервничалась.
— Елена Васильевна, мы поехали, — крикнула Лита. Стеблова махнула рукой, придерживая малыша, собравшегося мчаться к маме. — Позвонят родители, напомните им, что мы ждем всех к трем часам. Давай, Саш, вперед, только не гони: хочу полюбоваться оживающей природой.
Машина медленно ехала по хвойной аллее. Вокруг набиралась сил сочная ярко-зеленая трава. Фиолетовые и желтовато-белые цветы ирисов четкими линиями росли вдоль дорожек, устланных гладкими камушками. Заботливо подстриженные садовником в прошлом году кусты сирени пестрели белыми, сиреневыми, темно-фиолетовыми соцветиями. К стойкому, легко узнаваемому аромату жасмина примешивался нежный запах сирени. Кое-где в траве были видны маленькие белые цветы земляники. Над озером склонились три огромные ивы. Тонкие, трепещущие от легкого ветерка ветви касались зеркальной водной глади. На Литу нахлынуло умиротворяющее состояние. Так было всегда, когда в женщине просыпалось чувство единения с окружающей природной красотой.
Мартова часто и подолгу разговаривала об этом с Пал Палычем. Он был отменным садовником. Знал столько интересных вещей о деревьях, цветах. Этот человек занимал свое место под солнцем. И благодаря его стараниям окружающий дом Мартовых пейзаж каждый год изменялся. Появлялись новые деревья, кустарники, цветники. Пал Палыч словно с высоты птичьего полета обозревал владения и точно рассчитывал место, требующее изменений, добавлений. Он заразил Литу любовью к цветам. Еще при Мартове она начала оборудовать в доме большую, светлую комнату, главным украшением которой служили цветы: огромные фикусы и монстеры, дифенбахии и лилии, бальзамины и толстянки, бессчетное количество разнообразных лиан на стенах. Зеленая комната, в которой легко дышалось, где свет, казалось, лился отовсюду через огромное, от потолка до пола, окно. Жалюзи прикрывали цветы в период самого активного солнца, а по вечерам, когда Лита заходила в комнату, у нее возникало ощущение, что она попала в сказку. Плетеные кресла и диван дополняли интерьер. Мартов тоже любил бывать здесь. Все, к чему прикасались руки его жены, доставляло ему удовольствие. Он знал, что Лита всегда занимается делом основательно. Она читала книги, энциклопедии о комнатных цветах, приобщала к своей затее Пал Палыча. У того и без этой маленькой домашней оранжереи хватало забот, но рвение хозяйки он не мог не оценить. Поэтому помогал, чем мог, и львиную долю работы по уходу за зеленым уголком в доме брал на себя. Лита была ему благодарна за то, что появление каждого нового цветка он воспринимал, как собственное решение. Он критично осматривал цветок, выставлял его на карантин от остальных обитателей и обязательно делал заключение типа: «Этого экземпляра здесь, безусловно, не хватало».