Мариссе не понравилось, что над ней смеются. Она надулась.
– Я думала, ты меня хочешь.
– Хочу. Но зачем спешить? – Он оглядел помещение и остановил взгляд на белом плетеном кресле-качалке. – Садись туда.
Марисса обрадованно залезла в кресло и даже не заметила, как сломанный прут впился в ягодицу. Джефф с холодным удовлетворением наблюдал за ней.
– Поласкай себя, беби. Я хочу посмотреть, как ты играешь со своими грудями.
Он произнес это таким властным тоном, что Марисса не посмела ослушаться. Приподняла груди ладонями, потеребила отвердевшие соски и почувствовала ответный зуд между ног.
– Умница. Задери ноги на ручки кресла. – Она исполнила его желание. – Теперь потрахай себя.
Марисса еще ни разу не мастурбировала в присутствии мужчины. Но сейчас, перебирая нежные розовые складки плоти, открытые его беспощадному взору, она возбудилась. Соединила пальцы и погрузила в теплую влажную вагину, где им навстречу хлынул жизненный сок. Она непроизвольно задвигала тазом; сладострастно запрокинула голову. По всему телу прокатилась жаркая волна, и Марисса забилась в судорогах экстаза. А когда все было кончено, осталась лежать с соблазнительно раскинутыми ногами; на рыжей поросли блестела влага.
– Ну как, тебе лучше? – обыденным тоном спросил Джефф.
Марисса широко распахнула глаза. Он возвышался над ней, самодовольно осклабившись. Она почувствовала себя оскорбленной.
– Подонок!
– Не отрицай – ты была на верху блаженства.
Она и не думала отрицать. Но нельзя позволять, чтобы этот ублюдок издевался над ней.
– Захочу – будешь ползать у моих ног.
– Как-нибудь в другой раз.
В следующую секунду кресло жалобно заскрипело. Джефф еще шире раздвинул Мариссе ноги и одним резким движением вторгся в нее, так что она вскрикнула. Он такой большой! Не успела она приспособиться к гигантскому, пульсирующему внутри нее фаллосу, как Джефф вытащил его и снова заслал в манящее отверстие ее вагины. Марисса застонала от боли.
Он вонзил свои когти в ее нежную плоть; зубы оставили на груди багровые отметины. Ей показалось, что Джефф уже несколько часов орудует в ней громадным буром; кончая, он захватил в горсть огненно-рыжие пряди и потянул так сильно, словно решил оставить ее без волос. Однако не успела она крикнуть, как он раздавил у нее перед носом ампулу с амилнитритом; все ее существо сотряс мощный оргазм, заставивший забыть о боли.
Войдя в отделанную позолотой, уставленную зеркалами дамскую комнату, Тина услышала тихий, жалобный стон – словно скулил щенок. Оглянувшись по сторонам, она увидела в углу, на золотистом ковре, женщину.