Однако подсчеты сходились – беременность была уже почти двухмесячной. – А сама-то ты ничего не заподозрила, когда менструация в срок не наступила?
У Кэсси кружилась голова. Она испугалась, что ее вот-вот стошнит.
– У меня всегда был нерегулярный цикл, – сказала она, – задержки бывали, и подолгу, но к беременности это отношения не имело.
– А сейчас – в яблочко. Беременность, – заключил доктор Уоткинс, собирая свой саквояж.
Если для самой Кэсси это стало новостью, то в усадьбе Гэллахеров будто бомба взорвалась.
Реакция последовала немедленно. Судья и адвокат Бриджер проконсультировались, и Кэсси узнала, что решение суда отменяется, ее освобождают из тюрьмы с условием, что она покинет пределы штата.
– Но наш с Рорком ребенок будет первым внуком Кинлэна Гэллахера, – возмутилась Кэсси.
Тогда Майк Бриджер достал из папки стопку бумаг.
– Мистер Гэллахер получил официальные показания от восьми разных мужчин, которые подтверждают, что имели с тобой половые контакты в интересующее нас время.
– Ложь! – лицо Кэсси пылало краской, когда она, перебирая бумаги, увидела фамилии всех парней, с которыми отказывалась ходить на сомнительные вечеринки. – Это мерзкая ложь!
Фигурки те стащил Трейс – чтобы никто не поверил мне, если бы я сообщила об изнасиловании.
Как я сразу не поняла, ругала себя Кэсси, что он обязательно что-нибудь – что угодно! – придумает, лишь бы обезопасить себя.
Бриджер взял из ее трясущихся рук документы и убрал снова в папку.
– Эти заявления даны под присягой.
На адвоката протесты Кэсси не произвели никакого впечатления; она понимала, что игра уже проиграна.
– И тем не менее это ложь, – повторила она.
– Послушай, Кэсси, – сказал Бриджер, – здесь тебе уже рассчитывать не на что. Почему бы не воспользоваться великодушием Гэллахера и не начать где-нибудь новую жизнь?
– Я не верю, что Кинлэн Гэллахер, кем бы он ни был, смеет выкидывать неугодных ему людей вон из Оклахомы.
Глаза Майка посуровели.
– Как твой адвокат, я бы не советовал тебе испытывать его.
Сразу, после того, как Бриджер обманул ее, уговорив признать себя виновной за несовершенное преступление, Кэсси поняла, что Майк в этом деле защищает вовсе не ее, а Кинлэна Гэллахера.
Но надо быть полной дурой, чтобы пренебречь этим предупреждением.
Кроме того, ее вот-вот освободят, она обо всем напишет Рорку, и он тут же примчится из Парижа. И все будет хорошо. Рорк никогда не поверит тому, что болтает о ней Кинлэн Гэллахер.
Белл была настроена не так оптимистично.
– Есть только один выход, – заявила она, – аборт. На наше счастье, сейчас это делается легально.