Он улыбнулся ей:
– Вряд ли я сумею добраться туда живым и здоровым. Непременно получу удар в спину. Карл наверняка стережет каждую тропинку…
– И мост! Ну конечно! Думаешь, он просто возьмет и застрелит тебя?
– Вину можно будет свалить на кого угодно. За преступление, вне всякого сомнения, поплатится какой-нибудь бедолага – его повесят, утопят или четвертуют. Карл уже перешел свой Рубикон.
У нее подогнулись колени. Она присела на сырую холодную траву у ручья и обхватила голову руками.
– Вполне возможно, – спокойно проговорил он, – что София действительно хочет выйти за него.
Ей стало так дурно от приступа омерзительно эгоистичной надежды, что даже голова закружилась. Руки-ноги совсем перестали слушаться ее. «Поедем со мной в Раскалл-Холл. Я ношу под сердцем твоего ребенка». Она ничего не сказала, молча наблюдая за тем, как он отошел от нее на несколько шагов, – сапоги чернеют на фоне тусклых цветов, – пока слезы не начали застилать взор и ей не пришлось отвернуться.
– Я уверен, что ты понимаешь, какое это искушение. – Его тихий голос – чистой воды соблазн, звенящий колокольчиком в серебряной ночи. – Остаться мертвым для Глариена. Позволить Карлу победить. Может ли моя собственная жизнь принадлежать только мне? Могу ли я получить обратно все, что отнял у меня долг стать королевским наследником? Ох, Пенни, если бы ты только знала, как я близок к тому, чтобы сказать дьяволу «да».
– Я знаю, – проговорила она, вытирая слезы. Вокруг только черная ночь и ничего, кроме черноты. – Но тебя знают при дворах Европы. Ты не можешь умереть здесь и объявиться в другом месте живым и невредимым. София замужем за тобой. Если она выйдет за Карла, а ты вдруг оживешь, ты сделаешь ее двоемужницей, одним ударом разрушишь и Глариен, и Альвию. Не можешь ведь ты взять и просто исчезнуть.
– Еще как могу. Любой может исчезнуть. Скрыться в Южной Америке, Новой Голландии… но, к несчастью, я обязан принять участие в предстоящем конгрессе в Вене. – В его голосе сквозила легкая ирония. – Я слишком долго и усердно разрабатывал положения договора, который Альвия и Глариен должны заключить с великими державами. Карлу такое дело доверить никак нельзя, он не добьется от них того, чего хотел добиться я, да и реформы он тоже наверняка продолжать не намерен.
– А София?
– Как это ни печально, я сильно подозреваю, что София предпочла бы не выходить за Карла, что бы она там ни утверждала на публике. – Вода журчала в ручье. С ледников дул прохладный ветер. – И еще есть Алексис.
Пенни передернуло.
– Да, знаю. Ты не можешь выйти из игры. Я и не думала, что сможешь. Так что же ты будешь делать? Соберешь свои армии и пойдешь на Морицбург?