– Есть ли что-нибудь еще, что вы могли бы сказать мне? – Не ожидая положительного ответа, Сара поежилась.
– Немногое. Очевидно, что Рейчел жила в этом коттедже, затаившись как мышка; она никогда не показывалась на людях и никогда не принимала визитеров. Когда к ней попытался зайти викарий, она сказала ему, что хочет, чтобы ее оставили в покое, потому что она пишет роман.
– Роман?
– Да. Я пришел к заключению, что Рейчел имела в виду свои письма к вам.
К его великому изумлению, Сара рассмеялась, и лицо ее ярко вспыхнуло.
– Роман может быть выдумкой, сэр, но выдумка иногда бывает убедительней правды.
– Что ж, – Гай пожал плечами, – вот мы и вернулись на то же место.
– Точнее, все возвращается на свое место, – упрямо произнесла Сара. – Рейчел влюбилась в Дедала после Рождества и стала бояться его ближе к Пасхе. Когда она в мае вернулась из Девона, то была вынуждена прятаться от него на Гоустолл-лейн. Ничто никогда не заставит меня усомниться в этом.
– Значит, вы не допускаете, что Дедал мог быть очередным плодом воображения вашей кузины?
Сара вздернула подбородок:
– Если бы вы прочли ее письма, вы тоже не поверили бы. Вот почему я не жалею, что втянула вас в это дело. Если наше расследование не удастся, надеюсь, вы не примете это слишком близко к сердцу?
– А почему вы думаете, что это может произойти, сударыня?
– Потому что вы улыбаетесь мне так, словно уже разочарованы, поскольку знаете, что мы никогда не раскроем правду.
Гай отвел глаза.
– Полагаю, пока не произошло ничего столь уж ужасного, миссис Каллауэй, хотя у нас действительно может ничего не получиться, и это очень неприятно.
Сара жадно вдыхала чистый вечерний воздух и думала о том, что трудно оставаться рассерженной, когда их окружает такая красота. Сейчас было бы нелюбезно испытывать к мистеру Деворану что-то, кроме благодарности, даже если он не желает согласиться с ее суждением о Дедале.
Бросив взгляд на Гая, она отметила его густые брови и красивые благородные черты лица. Однако сейчас его глаза не выражали ничего, кроме разочарования, природу которого Сара не могла понять. И как могла она винить его? В последние два года Рейчел занималась тем, что писала ей разные выдумки о своей жизни. В результате получилась длинная и увлекательная история, ничем не хуже какого-нибудь романа, к которой Гай Деворан не имел ровно никакого отношения.
Стадо рыжих коров стояло у пруда, деревья группировались небольшими рощицами; заметив это, Деворан направил упряжку к высокому холму и остановился там.
– Прекрасный вид. – Он посмотрел на высоко бегущие облака, уже окрашенные бликами заката. – Пойдемте, миссис Каллауэй. Если немного пройти вверх, перед нами откроется еще более замечательная перспектива.