– Мне иногда кажется, – тихо сказала она, – что вы используете ваше бессердечное молчание в качестве наказания. В том, что случилось, виноваты только напавшие на вас бандиты.
Опустившись на колени рядом с ним, она посмотрела на зажатое в его руке яблоко. Уздечка жеребца свернулась кольцом на коленях герцога. Конь насторожился и протянул морду Марии, чтобы она погладила его. Девушка осторожно подняла руку и вздрогнула всем телом, ощутив на коже горячее дыхание животного.
Краем глаза она заметила, что Салтердон пошевелился – совсем чуть-чуть. Его голова слегка повернулась, а пальцы крепче сомкнулись вокруг яблока. Если она правильно понимала его, он опять собирался погрузиться в, темные пучины своего сознания.
Не говоря ни слова, она взяла сжимавшую яблоко руку Салтердона и протянула ее жеребцу. Аристократ заржал и деликатно ухватил зубами лакомство.
Сладкий сок брызнул на их сплетенные пальцы.
Мария засмеялась. Она продолжала смеяться, пока проголодавшееся животное доедало яблоко, вскидывая голову от удовольствия. Когда она взглянула на герцога, сердце ее сжалось: лицо Салтердона разгладилось, а в серых глазах мерцали искорки удовольствия.
Мария встала и покатила кресло по чистому вымощенному кирпичом проходу.
– Гертруда и лорд Бейсинсток были правы, ваша светлость. Это самые замечательные животные, каких я когда-нибудь видела. Понятно, почему вы так гордитесь ими. Я никогда не видела у лошадей таких умных глаз и такой преданности хозяину.
Из стойла вышел, что-то тихо насвистывая, долговязый парень. Увидев их, он улыбнулся и шире распахнул ворота. Перед ними стояла белоснежная кобыла с новорожденным гнедым жеребенком. Глаза Марии наполнились слезами, не только от этой трогательной картины, но и от довольного выражения, появившегося на лице Салтердона. Морщины на его лбу разгладились, плечи расслабились. На мгновение показалось, что все его тело стало легким и подвижным, как воздух.
Герцог наклонился вперед и протянул руку.
– Нап… Жемчужина, – прошептал он.
Кобыла заржала и слегка подтолкнула маленького неуклюжего жеребенка, как бы говоря: «Посмотри, друг мой, кого я тебе подарила».
– Вот, – тихо сказал конюх. – Это Жемчужина, ваша светлость. Она принесла вам чудесного жеребенка, прекраснее, чем все пески Аравии. Вы сами должны выбрать ему имя.
Покачиваясь на тонких изящных ногах, жеребенок, которому от роду был всего один день, заковылял к незнакомым людям, уставившись на них своими огромными, влажно блестящими глазами. Голова у него была вогнутая, как у матери, а крошечная мордочка могла поместиться в чайной чашке. Яркая белая звездочка выделилась на темной шкуре прямо между глаз, а левая передняя нога была обута в белый носок.