Орфео успел овладеть собой и своим голосом.
– Принц тогда понял, что дама – не кто иная, как принцесса, которую он искал столько лет.
И он поставил обвязанный платком мизинец рядом с пальчиком Аматы.
– И он просил ее руки, и они жили счастливо? – с надеждой подсказала Терезина.
Орфео обвел глазами круг замерших в ожидании лиц, потом вопросительно оглянулся на Амату. Она покачала головой:
– Это ваша сказка.
– Не сразу, – ответил наконец торговец. – Сперва он хотел искупить преступление своего отца. Он молил принцессу сделать его своим рыцарем, желая совершить для нее подвиг. Но это уже другая история, и я расскажу ее в другой раз.
– Расскажи сейчас, – заныла Терезина.
– Сейчас мне надо поговорить с твоей кузиной, – строго сказал Орфео. – Наедине.
Дети неохотно поднялись.
– Идите, посмотрите, что найдется в лесу. Только далеко не заходите.
– Не бойся, мы не потеряемся. Мы здесь всегда играем. Когда дети скрылись, Амата откинулась на покрывало, закрыв глаза. Никогда еще она не была в таком смятении. Одеяло под ней натянулось – Орфео подвинулся, склонился к ней. Когда его губы коснулись щеки Аматы, в уголках ее глаз собрались слезы. Но открывать их и смотреть на него она не желала. Обхватила его правой рукой за шею и притянула к себе, нашаривая левой рукоять кинжала. Бернардоне, Бернардоне! Имя адскими барабанами грохотало у нее в ушах. Она стиснула рукоять и подняла кинжал, но рука дрожала так, что оружие выскользнуло из пальцев, ударило Орфео по плечу и, не причинив вреда, упало на покрывало.
Орфео взглянул на нож и на слезы, струившиеся по щекам Аматы. Прижал ладонь к ее щеке:
– Я не враг вам, мадонна. Вашим врагом был мой отец. И Симоне делла Рокка. Его сын Калисто рад будет увидеть мертвыми нас обоих. Но я здесь, чтобы помочь вам, если сумею.
Он взглянул ей в глаза, и на лице его отразилась глубокая грусть.
– Я люблю тебя, Аматина.
Его взгляд растопил остатки ненависти, точившей сердце Аматы. Девушка обхватила его обеими руками и прижала к себе.
– Чего же ты хочешь от меня? – шепнула она.
Его губы скользнули к самой щеке, так что теплое дыхание согрело мочку уха.
– Стоит ли говорить, когда дети так близко?
Орфео поднял голову и чуть отстранился, уголки губ дрогнули в улыбке, но тут же он снова стал серьезным.
– Я ведь не шутя говорил о подвиге, – сказал он. – Мне хочется хоть в малой мере возместить зло, которое моя семья причинила твоей. И кажется, я знаю, как это сделать.
– Да?
– «Принц» ведь в самом деле встретился с папой и провел с ним много недель. И папа обещал наградить его за службу, исполнив любое желание, какое будет в его силах.