Хотя он и не был религиозным человеком, но перекрестился и попросил помощи у Девы Марии в том, чтобы устоять перед искушением. Идти и смеяться, отдавать весь свой ум и всю свою душу, если захочет, но не более.
Не более.
Бэзил и Кассандра пообедали одни во дворе, слуги появлялись только затем, чтобы удостовериться, что на столе достаточно вина, хлеба, мягкого сыра и тонко нарезанного мяса. Все это они лениво ели руками.
Кассандра удивлялась всему – простому удовольствию от пищи, теплому запаху в воздухе, самому Бэзилу. Пока они сидели за столом, солнце клонилось к морю, яркий фиолетово-желтый шар опускался все ниже и ниже к водной дали. Кассандре не хотелось двигаться. Ей было достаточно просто сидеть и слушать пение птиц, пить вино и благодарить за пир, устроенный Бэзилом.
– Взгляните на птиц, – сказал он, указывая на них. – Они натягивают полог ночи.
– Порыв вдохновения!
Его глаза сверкнули.
– Может быть.
Он отодвинул тарелку и уютно откинулся на спинку стула, положив ногу на ногу.
– Но я подумал, что это наш первый день и, может быть, нам следует начать с того, зачем мы встретились здесь, – с того, чтобы рассказывать друг другу разные истории.
– Мм… – произнесла Кассандра, польщенная ссылкой на Боккаччо. – К сожалению, у меня нет в запасе никакой занимательной истории. Я приехала, обуреваемая любопытством, из-за того, что мне обещали показать редкие рукописи.
– Никаких историй у женщины, зарабатывающей на жизнь пером? Хотел бы я знать, откуда такая страсть к сочинительству?
Она улыбнулась его вызову, потом отхлебнула вина, всматриваясь в море.
– Я не видела, как солнце пропадает, проглоченное Нептуном, с тех пор, как была ребенком.
Она взглянула на него, чтобы понять, заметил ли он, что и она может ухватить образ. Большие темные глаза сверкнули в знак признания.
– А почему нет?
Он поднял свой бокал и опять откинулся на стуле.
– Когда я была маленькой, моя мать умерла на островах, на Мартинике. Отец не захотел возвращаться в Англию, где был с ней счастлив, и послал за моим братом, моими двумя сестрами и двоюродным братом, который жил с нами.
– Сколько народу!
– Кроме того, появились еще две сестры и брат. Большое счастье, что все мы выжили, несмотря на лихорадки и тяготы переезда.
В его темных глазах отразилось спокойствие, за которым скрывалась глубокая печаль.
– Да.
Слишком поздно Кассандра вспомнила, что лихорадка совсем недавно отняла у него братьев и мать. Не задумываясь она взяла его за руку:
– О, я поступила необдуманно! Простите меня.
Он посмотрел на ее руку, и Кассандра подумала, не следует ли убрать ее, возможно, этот жест был чересчур фамильярным. Но она эгоистично хотела дотронуться до него, почувствовать тепло его тела под тканью камзола. Маленькое грешное удовольствие!