– А, вам они нравятся?
Он пошевелил пальцами ног, потом взялся за рубашку.
– Я был бы счастлив снять и остальное. Только чтобы доставить удовольствие гостье, конечно.
Кассандра рассмеялась. И что из того, что смех был хриплым? Она протянула руку:
– Идем, мой безнравственный Бэзил. Окунем наши нагие ноги в воду.
Он взял ее руку и позволил ей помочь себе подняться, потом с криком устремился к воде. Кассандра побежала за ним, подняв юбки, и задохнулась от удовольствия, когда первая рябь волн омыла ее лодыжки. Она остановилась, вошла в воду и посмотрела на пену внизу. Сквозь воду были видны ее ноги бледного зеленоватого цвета. Песок струился между пальцами, а из тысячи потаенных уголков ее сознания выплывали воспоминания.
Она слышала вдалеке резкие крики братьев и Адрианы, как будто они раскачивали деревья и играли в пиратов. Она услышала тихое бормотание их няни и Моники как раз за ними и смех маленькой девочки.
– Скажи, – сказал Бэзил, направляясь к ней, – отчего у тебя такое выражение лица?
Рядом с ним постоянно хотелось улыбаться. Она плеснула ногой немного воды в его направлении, хотя это ничего бы и не изменило. В отличие от Кассандры, он не ходил с осторожностью по линии прибоя, а с удовольствием бросился ему навстречу, его бриджи были наполовину мокрыми. Влажная одежда липла к его телу, показывая, какой он сильный и мускулистый. Тонкие серебряные капли повисли во взлохмаченных локонах вокруг лица.
– Я вспоминала, какой я была, когда мне было семь лет, – ответила Кассандра. – В семь лет я была очень смелой.
– Слишком серьезной, с большими глазами.
Она кивнула.
– Я любила стоять прямо у кромки воды и представлять себе, что стою на краю мира. Я старалась увидеть далекие страны – как там звучит речь, как в них одеты люди и каких странных созданий я бы там увидела.
– А что ты себе представляла? Слонов, Индию, специи и блеск?
Она улыбнулась:
– Совершенно верно.
Он нагнулся, поймал красивую розовую раковину и протянул ей мокрой рукой.
– А красивые камни и браслеты?
– О да! У меня их было множество, полные коробки.
Она осмотрела спиральную форму раковины с таким вниманием, как будто внутри было привидение. Ей вспомнился отец, но не такой, каким он был в последние дни перед смертью от туберкулеза, а такой, каким он был тогда, когда она была маленькой девочкой.
– Отец, бывало, привозил их специально для меня. Мы вместе составляли их каталог.
– Значит, он был ученым?
– Не совсем, только я считала его таковым. Остальные братья и сестры дружили между собой. Трое старших детей, потом двое маленьких девочек и мой двоюродный брат с Фебой, которая младше меня. Никому не нравилось то, чем занималась я.