Она рассмеялась и, вздохнув, прижалась к нему.
– Не стоит, Бэзил. Мне будет ужасно не хватать тебя.
– А мне – тебя.
Он с сожалением подумал о письме, которое не получила Аннализа и которое сейчас лежало в монастыре на столе. Агония упущенных возможностей!
– Если я задам тебе вопрос, ты обещаешь ответить правду?
Кассандра взглянула на него:
– Да.
– Ты бы вышла за меня замуж?
– Нет, – ответила она, потупилась и снова подняла глаза. – Я говорю неправду. Это испугало бы меня, но думаю, что вышла бы. Кажется, я не создана для замужества.
Она печально улыбнулась.
– Может быть, теперь ты поймешь, что существует такой мужчина, который может быть твоим мужем.
Бэзил сглотнул и накрутил ее локон себе на палец.
– Я не хочу думать, что ты будешь старой и одинокой. У тебя должны быть дети.
В ее глазах что-то дрогнуло.
– Для меня важна моя работа, – произнесла она. – Ни один мужчина, кроме тебя, никогда даже не предпринимал попытки понять это. В браке женщина теряет себя, теряет все, чего она достигла. Зачем мне сковывать себя цепями?
Бэзил не знал, что ей ответить.
– Я не умею подыскивать нужные слова, Бэзил. Я не умею выражаться так же красиво, как ты.
Она поднялась и села, обнаженная, укрытая волосами как плащом, со сложенными на груди руками. Очень долго Кассандра пристально смотрела на него со странным спокойствием, потом вытянула руку и дотронулась до его лица. Она затаила дыхание, ее лицо было печальным и кротким.
– Но я любила тебя еще до того, как увидела. Мы как будто были двумя сторонами одной монеты. Такого больше не повторится, и, зная это, я не соглашусь на меньшее.
В углу темного глаза сверкнула единственная слеза. Кассандра нагнула голову.
– Я рада, что познала это с тобой. Я нисколько не сожалею о случившемся.
Бэзил проснулся, чуть только рассвело, проснулся внезапно и окончательно, а потом лежал и не понимал, что же его разбудило.
Кассандра лежала в его объятиях, ее волосы рассыпались по его груди. Он положил раскрытую ладонь на рассыпанные пряди и был ошеломлен удовольствием, которое почувствовал. Ее нога была закинута на его бедро, а голова покоилась на его плече. Он никогда так не любил женщину.
Тут Бэзил услышал крик снизу. Нет, не только крик, грохот и удары. Он напрягся, узнав голос еще до того, как тот полностью проник в его сонное сознание.
Он сел и торопливо усадил Кассандру.
– Проснись! – воскликнул Бэзил, наклоняясь за бриджами, лежавшими на полу, – руки отказывались ему повиноваться.
Кассандра сонно уставилась на него:
– Что случилось?
Он рывком поднял бриджи, услышал, что шум приближается, и перепуганно огляделся вокруг в поисках чего-нибудь из одежды.