— Поблагодарите за нас Лоис Рейнолдс, — вспомнила Келли, — скажите…
— Лоис умерла прошлой ночью, — вздохнул Миллер. Услышав новость, обе женщины ощутили нечто вроде шока.
— Мне ужасно жаль, — выдавила наконец Келли.
— Что случилось? — спросила Дайана.
— Думаю, сердце не выдержало. — Он взглянул на самолет и озабоченно нахмурился. — Вам пора. Я позаботился о том, чтобы ваши места были рядом с выходом.
— Еще раз спасибо.
Миллер дождался, пока Келли и Дайана поднимутся по трапу и стюардесса закроет дверь. Только когда самолет покатил по взлетной полосе, он махнул на прощание рукой и ушел.
— Удалось! — оживленно воскликнула Келли. — Мы снова обошли этих маньяков! Теперь им нас не догнать! Кстати, что ты собираешься делать после беседы с сенатором ван Лувен?
— Пока не знаю. А ты? Останешься в Нью-Йорке?
— Да.
— В таком случае и я, пожалуй, побуду немного в городе.
— А потом мы могли бы вместе полететь в Париж.
Они улыбнулись друг другу.
— Я как раз подумала, как гордились бы Ричард и Марк, узнав, что мы закончили то, что начали они, — заметила Дайана.
— Наверняка, — согласилась Келли.
Дайана посмотрела в окно и, подняв глаза к небу, прошептала:
— Спасибо, Ричард.
Келли взглянула на подругу, покачала головой, но ничего не сказала.
Ричард, дорогой, я знаю, ты меня слышишь. Мы обязательно сделаем то, что не удалось сделать тебе. Отомстим за тебя и твоих друзей. Пусть это не вернет тебя, но ты хотя бы порадуешься там, на небесах. Знаешь, чего мне больше всего недостает после твоей смерти? Всего.
Когда через три с половиной часа самолет приземлился в аэропорту Ла-Гуардиа, Дайана и Келли оказались в числе первых пассажиров, спустившихся с трапа. Теперь оставалось отыскать серый «линкольн» с шофером-японцем, о которых говорила сенатор ван Лувен.
Машина действительно ждала у выхода из терминала. Рядом стоял пожилой японец в униформе водителя. Увидев приближавшихся женщин, он по-военному вытянулся.
— Миссис Стивенс? Миссис Харрис?
— Да.
— Я Кунио, — представился он, открывая дверцу. Женщины сели. Машина покатила по шоссе, ведущему в Саутгемптон.
— Дорога займет два часа, — пояснил Кунио. — Зато пейзажи чудесные.
Пейзажи интересовали их меньше всего. Обе пытались обдумать, как побыстрее объяснить сенатору, что произошло.
— Как, по-твоему, сенатор тоже окажется в опасности, если мы все ей расскажем? — спросила Келли.
— Она же известный политик! Ее защитят. И потом она знает, как ко всему этому подступиться.
— Очень на это надеюсь.
Почти через два часа машина подкатила к большому особняку из известняка, с крышей из сланцевого шифера и высокими тонкими трубами в традиционном английском стиле. Дом окружали ухоженные газоны. Чуть подальше стоял еще один дом, для слуг, и гараж.