— Михаил, ну что там?! — я больше не могла находиться в неведении и остановилась рядом с ним в его рабочем кабинете. — Михаил, может, ты все таки мне объяснишь, что здесь происходит?!
— Я не ошибся. Она тут была.
— Да кто, черт бы тебя побрал?!
— Жанна!
— Как она могла тут быть, если она понятия не имела об этом доме?
— Она тут была.
Михаил выглядел потерянным и даже немного жалким. Он смотрел на меня совершенно беспомощным взглядом и держал в руках довольно красивые, ажурные чулки.
— Она тут была. Странно, но она ведь никогда не знала об этом доме. Я ее сюда никогда не возил. Еще на веранде я учуял запах ее духов. Это очень редкие духи, поэтому я сразу их узнал. А потом мне показалось, что дверь в коридор слегка приоткрыта. Когда я побежал наверх, запах ее духов ударил мне в нос. Он витал везде, словно кто-то сознательно разлил флакон. Этим запахом пропитаны даже стены. В спальне мне показалось, что смята постель. Я всегда застилаю постель так, чтобы на ней не было ни единой складочки. Эта привычка у меня с детства. А тут какие-то вмятины, словно кто-то на ней лежал. Мне даже показалось, что она теплая…
— Кто теплая? — спросила я, не слыша собственного голоса.
— Кровать.
Я посмотрела по сторонам и почувствовала, что уже в который раз я очень медленно, но верно схожу с ума. Вокруг была зловещая тишина. Ни малейшего шороха, шума и уж тем более никаких шагов.
— Миш, о чем ты говоришь?! Ты хоть сам понимаешь, что ты говоришь?! Что это за чулки?!
— Это ее чулки.
— Кого ее?
— Это чулки моей жены. Красивые?!
— Чулки как чулки.
— Она танцевала мне в них стриптиз. Ну, сама понимаешь, иногда мы пытались разнообразить наши сексуальные игры и внести в нашу интимную жизнь что-нибудь новенькое. Жанна любила надеть дорогое белье и почему-то всегда надевала именно эти чулки. Она говорила, что буквально в них влюбилась. Они ее любимого цвета капучино с мелкими ярко-красными розами. Эти чулки действовали и на нее, и на меня возбуждающе.
— А ты уверен, что это ее чулки?
— А чьи?
— Ну, не знаю. Быть может, с горя ты хорошенько выпил и привел в этот дом другую женщину, которая танцевала тебе стриптиз точно в таких же чулках.
— Этого никогда не было. Эти чулки принадлежат Жанне. Они должны лежать в ее гардеробе в нашем доме. Ума не приложу, как они очутились здесь.
У Михаила были совсем больные глаза. Не лицо, не общий вид, а именно глаза… Такие красные и постоянно слезившиеся. Мне показалось, что сейчас у него не только больные глаза, но и больное воображение.
— Ты считаешь, что она была в этом доме?