– А куда же пропал платок? – упрямо спросила Арнейд.
– Его так и не нашли. Люди говорят, что об этом знает только Гудрун дочь Освивра.
– Но почему она это сделала? – спросила Гуннхильд. Ее круглые голубые глазки таращились на раскрасневшемся от браги лице.
– Наверное, потому, что она любила Кьяртана! – отрезала Торкатла, прежде чем Гейр успел открыть рот. – Об этом говорили еще до того, как я уехала с Мыса Снежной Горы.
Всего через три года после того, как случились эти события, она сама видела Гудрун дочь Освивра на альтинге, думала Гудрид. Она вспомнила большие синие глаза и точеное, выразительное лицо Гудрун. В таких глазах могут скрываться большие несчастья.
Убирая после йоля ковры, Гудрид все думала об истории, рассказанной Гейром. Наверное, Гудрун дочь Освивра надежно спрятала украденное сокровище в одном из своих сундуков… Доставала ли она этот платок хоть раз, вспоминая о своей безудержной страсти, которая, похоже, была столь же пылкой, как их с Карлсефни любовь?
Гудрид уложила в сундук ковры и шкуры, которые подарил ей Валь, закрыла крышку и сказала Карлсефни, сидящему на почетном месте с дощечкой для счета:
– Эта история вчера вечером о Кьяртане и Гудрун и эти чудесные шкуры Валя заставляют меня подумать о том, все ли мы делаем дня того, чтобы поддерживать новую веру. Раньше я мало задумывалась над этим, но теперь… Что ты скажешь?
Карлсефни передвинул деревянные шарики и взглянул на жену.
– Я не совсем понимаю тебя, Гудрид.
Гудрид видела перед собой Валя и его семейство. Больше она не встретится с ними. Когда она еще жила на Песчаном Мысе, Валь исчез, отправившись на другой берег фьорда, а потом люди нашли замершие трупы Николетты, старшей дочери и младшего ребенка и решили, что эти несчастные, скорее всего, отправились на поиски своего кормильца или же собирались просить о помощи соседей.
– И Кьяртан, и Валь были христианами. Еще отец рассказывал мне, что Кьяртан сын Олава первым в Исландии начал соблюдать пост. И отец мой постился. Тебе не кажется, что нам надо держаться этой традиции, Торфинн?
– Здесь? Теперь? С этими людьми? Когда ближайший христианский священник отделен от нас полмиром? Я расскажу тебе, что случилось, когда король Хакон сын Харальда попытался ввести христианские обычаи во времена моего деда. Люди подумали, что король просто хочет обмануть их и лишить мяса. С нами в Виноградной Стране слишком много некрещеных, и все они люди вспыльчивые. А распрей нам здесь не надо.
– Но ведь мы можем готовить побольше рыбы…
– Неужели я скажу своим людям, чтобы они отложили в сторону жирную дичь, добытую ими же самими? Просто потому, что я так велю им? Даже на борту корабля хёвдинг чувствует себя уверенно только тогда, когда вся команда единодушна, Гудрид. Никто не будет против, если я подниму чашу в честь Белого Христа на пиру, потому что мы еще пожертвовали упитанного поросенка Фрейе в благодарность за то, что ты ждешь ребенка. Самое надежное – это держаться середины.