Сага о Гудрит (Сивер) - страница 248
Ураган уже стихал, когда она в сопровождении других людей поскакала на север. В тяжелых тучах на востоке вспыхивала желто-зеленая молния. Войдя в дом на Рябиновом Хуторе, Гудрид увидела, что Эльфрид отпаивает отваром промокших насквозь людей, которые сидели или лежали в комнате. Ее встретил надсмотрщик Оттар и молча провел к раненым. На полу лежали три человека: на закрытых глазах их виднелись камешки, а из ноздрей торчали клочки шерсти. На постели же она увидела еще двоих: лица их были искажены болью, но она все равно узнала их.
Гудрид казалось, что если она сейчас откроет рот, из него вылетит горестный вопль, вроде того воя, который издавал Гилли над убитым Харальдом Конской Гривой. Она повернулась спиной к кровати, наполнила горшок водой и бросила в него целую горсть лечебного плауна. Медленно помешивая отвар, наблюдая за поднимающимися пузырьками, она наконец овладела собой и смогла спокойно обратиться к одному из людей, лежавших в постели:
– Что скажешь о своем хёвдинге, Олав?
– Гудмунд сын Торда… утонул, Гудрид. И он собирался навестить именно тебя, он плыл к тебе, а вместо этого оказался на дне фьорда…
– Так уж было ему суждено, – молвила Гудрид. Лицо ее, казалось, окаменело, и она еле шевелила холодными губами. – Как только мой отвар будет готов, я вправлю тебе твои переломанные кости на место, Олав. А потом помогу твоему другу.
– Это мой младший брат, – произнес Олав. – И это его первое плавание…
– Вы сможете остаться или здесь, или в Глаумбере до тех пор, пока не поправитесь и не захотите вернуться домой, – уверила его Гудрид. – А мы позаботимся о том, чтобы все умершие были достойно преданы земле.
Она продолжала помешивать отвар. В мыслях она горячо молила Господа: «Отче наш, который на небесах, помоги мне. Иногда ты караешь, Господи, – убиваешь или увечишь. И против таких ран нет снадобий. Что же я за женщина, если радуюсь, что человек, который больше не любит меня, теперь в безопасности, а тот, кто тянулся ко мне, уже мертв…»
И она быстро перекрестилась, подумав, что если бы Гудмунд пожаловал к ней в Глаумбер, она бы на этот раз уступила ему, чтобы еще хоть раз в жизни пережить наслаждение, снившееся ей каждую ночь, прежде чем сама она состарится.
НАРЫВ ЛОПНУЛ
Снорри исполнилось тринадцать лет, и летом он собирался вместе с отцом отправиться в заморские страны.
– Не лучше ли было подождать, когда он еще подрастет и когда можно будет взять с собой Торбьёрна? – спросила Гудрид тем спокойным тоном, которым они обычно разговаривали с Карлсефни.
Муж, избегая встречаться с ней взглядом, ответил: