Гудрид размышляла над тем, крещеные Торстейн Черный со своей женой или нет. Она забыла спросить, есть ли на Песчаном Мысе церковь, и вдруг поняла, что не знает, какой собственно веры придерживается ее Торстейн, когда он живет не в Братталиде. Когда из дома уезжал Лейв, Торстейн по-прежнему жертвовал мясо и молоко духу-хозяину Холма, а когда он произносил прощальную молитву перед отплытием из Эрикова Фьорда, то он обращался столь же часто к Тору, как и к Белому Христу, к вящему удовольствию всей команды. А вдруг Торстейн пожелает принести жертву Фрейру и Фрейе, когда наступит йоль[7], и попросит у этих богов тучных пастбищ и беременной жены?
Знакомые, обжитые берега Эрикова Фьорда постепенно сменились более темными, пустынными, изрезанными островками, поросшими пучками травы и дикими гвоздиками. Ветер дул в том же направлении, однако по журчанию воды за бортом корабля Гудрид поняла, что течение изменилось и что они выходят из глубоких вод. Гудрид сидела и пряла, укутавшись в плащ из тюленьей кожи, и в ней нарастала радость в предвкушении того, что ждет ее впереди на новом месте.
Бледные пятна на суше, означавшие луга и стога сена, становились все реже и реже: Восточное Поселение осталось позади. Время от времени они еще проплывали какой-нибудь одинокий, заброшенный скалистый остров, который торчал из воды как какое-то крупное животное; на таких островах находили себе пристанище люди, объявленные вне закона.
Выйдя в открытое море, они держались попутного ветра, чтобы не потерять из виду берег. Эгиль сын Торлейва так старался показать себя, что несколько раз оказывался чуть ли не за бортом, и в конце концов Торстейн послал мальчика связывать канат. Тот проворно управлялся с этой работой. Гудрид, наблюдая за Эгилем, думала, что если ее Торстейн и не самый смышленый, то зато он умеет дать людям проявить себя.
Рано утром Гудрид вышла на палубу и увидела, что вокруг – густой туман. Суши нигде не было видно. Волны тяжело плескались за бортом, а ветер был таким соленым, что в воздухе пахло салом. Гудрид испуганно пробралась на корму.
– Торстейн, мы сбились с пути?
Но муж был все таким же спокойным, как и прежде.
– Нет, Гудрид. В этих краях такое часто случается: то ледяной рукав спустится так близко к морю, что слепит глаза в солнечную погоду. А то ничего не разобрать в тумане. Мы пока еще не вошли в шхеры: ты, наверное, сама заметила это по волнению на море. Нам осталось еще больше половины пути до Западного Поселения. Что-то я проголодался, надо бы подкрепиться!
Когда они наконец вошли в Светлый Фьорд, Гудрид казалось, будто горы на горизонте угрожающе смотрят на них. Выражение лица мужа сказало ей, что торопиться не надо. Отбивая к обеду вяленую рыбу, Гудрид думала, что скоро они попробуют свежей пищи: она уже заметила за бортом здоровых размеров треску, с тех пор как они вошли в этот фьорд.