«Как это похоже на герцога, — подумал капитан, — влететь в Сифорд так, словно за ним черти гонятся, и это после того, как он не был тут несколько лет… Этот человек слишком безрассуден, — так и до беды недалеко».
Отбросив старый канат, капитан пересек палубу и направился к концу причала. Что ж, у знатных людей свои причуды… но капитану Скотту заплатили достаточно хорошо, чтобы он не обращал ни малейшего внимания на выходки герцога Хоуксворта.
Карета еще не остановилась, а Джефферс уже спрыгнул на землю и бросился к лошадям, чтобы успокоить их и вообще заняться ими. Сам герцог выглядел усталым, почти изможденным, но это ничуть не помешало ему мгновенно соскочить на землю. Встретив тревожный и вопросительный взгляд Джефферса, герцог нахмурился.
— Тебе ни к чему задерживаться тут надолго, Джефферс… разгрузишься, и на этом все. Потом можешь вернуться в ту гостиницу, что мы видели за холмом. Займись лошадьми… да и сам устройся поудобнее.
Однако долгие годы службы давали Джефферсу кое-какие привилегии. И потому он продолжал вопросительно поглядывать на герцога, хотя и не решался заговорить вслух.
— Да не суетись ты, как наседка, Джефферс! — огрызнулся хмурый герцог. — Тебя все это не касается. А что до вопроса, который вертится у тебя на языке, так… ты дождешься меня в ту самую минуту, как меня увидишь, и ни одним чертовым мгновением раньше! — И после этого категорического заявления Хоуксворт повернулся, рывком распахнул дверцу кареты и исчез внутри.
Когда глаза герцога привыкли к полутьме, царившей внутри кареты, он внимательно всмотрелся в расслабленно лежащее на сафьяновых подушках тело. Ярко-рыжие волосы выскользнули из-под капюшона и беспорядочно разметались вокруг неестественно бледного лица. Одна рука, словно в жесте самозащиты, лежала поверх серой шерстяной шали, которую Хоук ночью набросил на женщину. Другая рука безвольно свисала с сиденья.
Хоук цинично подумал, что Изабель выглядит настолько невинной, что при виде ее просто невозможно поверить в развращенность этого существа. Чуть прищурившись, он наклонился и подхватил свою жену, крепко прижав ее к груди.
И в то же мгновение его окутал аромат жасмина, исходящий от ее волос и тела. Женщина негромко застонала и прижалась к Хоуку, отчего у него перехватило дыхание. Он почувствовал внезапное напряжение в паху и проклял собственную отзывчивость. «Еще одно доказательство ее власти надо мной», — гневно подумал он, борясь с охватившим его желанием.
Выругавшись себе под нос, он, держа Изабель на руках, выбрался из кареты. Увидя на пирсе ожидавшего его капитана, Хоук порадовался, что плащ, свисавший с неподвижного тела, надежно скрыл его возбуждение.