Было уже поздно… Гражданин, запрокинув руки, падал в проход. Только что в троллейбусе было тесно, но когда он принялся хрипеть, стоявшие вокруг люди инстинктивно посторонились, почтительно освобождая место новой, незваной пассажирке…
Последнее, что успел подумать умиравший гражданин: «Если бы не лишняя чашка кофе, если бы не пробежка до подъехавшего к остановке троллейбуса… Ведь предупреждали врачи!»
Водитель, – поджарый, мускулистый дядька в старенькой клетчатой кепке, – сидя за большим круглым рулем в своей кабине не оборачивался и ничего не знал. Он ждал, пока в салон набьются все желающие. Глаза равнодушно смотрели вперед, на то, что видел тысячи раз – башни Кремля, краснокирпичные стены с причудливыми зубцами…
Внутри умершего, в потайных трубках и камерках его тела постепенно воцарялась тишина. Черное дисперсное вещество уже рассосалось по тканям, белые тельца оседали на дно сосудов. Серые, еще недавно пульсировавшие в такт бившемуся сердцу горки, опадали и скукоживались… Троллейбус все не отправлялся. Он замер, словно давая невидимому счетчику время, необходимое, чтобы отсчитать очередную жертву.
* * *
Генеральный секретарь коммунистической партии, член Политбюро, председатель Президиума Верховного Совета Брежнев стоял возле окна и улыбался. Ни к кому не обращенная улыбка, – он был в кабинете один, – исполнена лукавства.
В последние дни руководитель Советского Союза чувствовал себя значительно лучше. Брежнев крякнул, затянулся сигаретой, не спеша выпустил дым из легких. Советский народ – простодушный ребенок. Его руководитель теперь не много старше Иосифа Сталина. Тому, когда умер, было семьдесят четыре. Леониду Ильичу полных – семьдесят пять!.. Разницы – всего год. Никто же не считал Сталина слишком старым, чтобы руководить государством!.. Тысячи граждан охотно заплатили бы жизнью, чтобы Вождь правил еще хотя бы лет пять – десять.
Брежнев припомнил охоту, в которой участвовал в прошедшие выходные, – состоялась рядом с его резиденцией в Заречье. Сам он за зверьем не гонялся, из ружья не палил – медики рекомендовали воздерживаться от физических перегрузок – с азартом «болел» за охотников. «Вот это было здорово!»
Леонид Ильич еще раз крякнул и счастливо зажмурился.
Все думают: дряхл, цепляется за власть!.. «Да знали бы: у меня всегда было бычье здоровье!.. И власть мне не нужна. Несколько лет пытаюсь уйти от нее!.. Снять с себя госношу… Но я, видишь ли, всем нужен!»
Легкие Брежнева опять потянули сигаретный дым. Вдруг какая-то плохо осознанная тревога пробежала по лицу. Показалось, что сигарета погасла.