– Почему это?
– Я-то наивно полагала, что это был порыв, а ты все заранее рассчитал и вполне хладнокровно сначала лишил меня необходимого, а затем милостиво подарил мне это и даже сверх того. Уж не пытаешься ли ты мной управлять?
– Какие страшные обвинения! А на самом деле все совсем не так. – Он смеялся, но глаза смотрели обеспокоенно. Черт побери, она, кажется, обиделась! Нужно было срочно спасать положение. – Просто я вчера долго не мог уснуть и все представлял, что бы я сделал с тобой в этой постели. Я просто изнывал от желания изорвать на тебе белье, но сразу же подумал, что без него ты можешь замерзнуть по дороге домой. Вот и решил приобрести кое-что… на всякий случай.
– Правда? – Она посматривала на него недоверчиво, но уже не хмурилась.
У него полегчало на душе, но до полной реабилитации было еще далеко.
– А насчет предусмотрительности, не знаю, может, все окажется не твоего размера. Я ведь покупал на глаз. Примерь, сама убедишься.
Роберта милостиво улыбнулась, и Джеймс понял, что прощен. Затем она примерила один из комплектов, оказавшийся ей впору, и погрозила возлюбленному пальцем, заметив в его глазах хищные огоньки. Она вовремя отпрыгнула и спасла белье от печальной участи. Роберта сама сняла его и прижалась к очарованному ее видом мужчине с весьма откровенными намерениями.
Вторая ночь прошла несколько целомудреннее первой. Теперь, когда они были более уверены в завтрашнем дне, можно было не торопиться проявлять чувства. Им было приятно просто лежать, тесно прижавшись друг к другу, чувствуя ласковое тепло и зная, что наступит утро и они снова будут вместе.
В воскресенье они потратили массу времени, делясь воспоминаниями о детстве, родителях, друзьях и наиболее запомнившихся событиях. Оказалось, что оба осиротели. Родители Джеймса были очень дружной парой. При их жизни он просто наслаждался тем, что у него есть настоящая семья. Жаль, что отец и мать так рано покинули своих детей. Но у Джеймса остались старшая сестра Джоанна и племянник Рэнди. Немного, но у Роберты и этого не было.
Воспоминания о родителях всегда вызывали у Джеймса тоску по семейному очагу. Может, поэтому он без долгих раздумий женился на Дженис. Она казалась такой искренней и любящей. Не сразу он сумел разглядеть ее истинное лицо. К тому времени, когда в его руки попали злополучные фотографии, он уже догадывался, что жена ему изменяет. Сам он, возможно, не решился бы нанять детектива для слежки за ней, но при взгляде на снимки понял, что больше не сможет оставаться с ней. Самым лучшим выходом был развод.