— А я тоже хотела бы замуж, — призналась Таня. — Но не для того, чтобы рожать детей, а для того, чтобы быть независимой в средствах и делать что хочу!
— Вон мадам Гийяр и делает что хочет, — заметила Янушка. — Целыми днями сидит, как сова, за перегородкой. Красивая жизнь — сказки для бедных. Но буддистская философия внушает, что у человека всегда бывает денег столько, сколько нужно лично ему. Ни больше ни меньше.
— Но видела бы ты наши маленькие города! Что бы ты сказала тогда! — вздохнула Татьяна. — Это только кажется, что можно поехать жить хоть в Сибирь, хоть на Дальний Восток. У нас сейчас народ поумнел, романтиков мало; наоборот, все издалека стремятся в столицу. Что там делать, на Севере? Только машинами японскими торговать да нефть добывать вахтенным методом, — хмыкнула Татьяна.
Янушка пожала плечами:
— Было бы желание, а дело можно найти везде…
— А твой мужчина был хороший художник? — вдруг неожиданно спросила Таня. Уж очень ей хотелось, чтобы Янушка перестала быть мудрой, как Минерва, и рассказала о своем романе.
— Он зарабатывал тем, что всю жизнь копировал импрессионистов на продажу. Особенно хорошо у него покупали американцы «Подсолнухи». Ему было сорок, у него было море женщин, он сам всех бросал. А если кто и приживался у него, то редко выдерживал рядом с ним больше четырех месяцев, а я задержалась на полгода. Этого времени, потраченного на любовь, на ненависть, на беспамятство, мне хватит, должно быть, на всю оставшуюся жизнь!
— Что, было так плохо? — удивилась Татьяна.
— Представь себе, что тебе надо заниматься делами, учиться, работать, а с тобой живет весьма симпатичный, умный, но капризный гость, который съедает все, что только появляется в поле его зрения, беспорядочно выпивает, беспрестанно курит, балуется наркотиками, приводит молодых мужиков под предлогом того, что ему непременно надо взбодриться, внушает тебе постоянно, что ты дремучая и нецивилизованная, и к тому же обвиняет тебя во всех своих жизненных неудачах, хотя ты совсем недавно приехала из другой страны! Еще он все время спорит с тобой по поводу приготовленных тобой блюд: «У нас во Франции это готовится не так!» — «Но это чешское блюдо!» — «Все равно, — как правило, гордо провозглашал он. — И салат надо подавать не перед первым блюдом, а после второго!» Иногда мне было просто смешно, а иногда хотелось запустить в него сковородой. В конце концов я вовсе перестала готовить, чтобы не совершить убийства. — Янушка весело расхохоталась.
Таня высоко подняла красивые брови, задумалась.
— А мне здесь и вообще не до романов, — наконец сказала она. — Я очень устаю!