Любая женщина и, наверное, любой мужчина после свершенной подлости, окончившейся позорной неудачей, ползал бы по полу и лизал руки победителя, моля о пощаде.
А в глазах Элен, прозрачных, как озеро, отражающее хмурое осеннее небо, не было ни мольбы, ни раскаяния, а лишь мучительная боль.
И взгляд ее так же причинил ему неожиданную боль, как будто она снова ударила его кинжалом. Он видел такой взгляд у людей умирающих, сраженных наповал. Черт побери, где же Жиль? Он-то, наверное, знает, как остановить кровотечение. Он такой сведущий знахарь…
Элен, лежащая на полу, вновь содрогнулась, будто ледяной ветер коснулся ее. Ричард схватил меховое покрывало, которое только что спасло ему жизнь, и прикрыл им ее обнаженное тело. Он ощутил желание взять ее на руки, убаюкать, как дитя, но он сдержал свой порыв. Она хотела убить его! Что он — безумец, чтобы так слепо доверять ей, жалеть ее?
— Не надейся, что я прикажу казнить тебя тотчас же. Мне ты нужна живая… хотя бы на неделю…
Ему так трудно дался холодный, жесткий тон.
— Ричард! Бог мой, что случилось?
Ричард бросил небрежно через плечо появившемуся Жилю:
— Мы тут немного поспорили… кто лучше владеет кинжалом… Она проиграла.
Жиль с первого взгляда ошибочно оценил ситуацию — голая девчонка и такой же голый его господин. Склонившись над Элен, он заговорил на ее родном языке.
— Из ее раны так и хлещет кровь. Останови как-нибудь, пожалуйста, — вмешался Ричард.
Его раздражало, что он не понимал, что там втолковывает Жиль безумной девчонке.
Жиль поднял голову и посмотрел на господина.
— Ты серьезно задел ее кинжалом. — Лицо Жиля выражало озабоченность. — Крови в ней осталось немного. Она скоро истечет кровью и умрет. Может, так будет лучше, Ричард?
Взгляды мужчин встретились, и Ричард вдруг завертелся волчком и вонзил кинжал, который все еще держал в руке, в мягкое ложе, где, как ему казалось, совсем недавно его ждало наслаждение.
Он протыкал покрывала, простыни, перину и все не находил выхода обуревающей его ярости.
Жиль был достаточно хладнокровен, чтобы ничем не ответить на вспышку Ричарда. Он продолжал шептать певуче по-уэльски, и Элен ему ответила:
— Если надо… я буду жить… Я больше не буду воевать…
Что она задумала, Жилю было все равно. Он желал спасти хоть одну жизнь. Ведь это ему зачтется на том свете.
Но тут к ним приблизился Ричард. Кинжал был по-прежнему в его руке.
Жиль развернулся всем телом, готовый принять на себя удар, и Ричард разжал пальцы. Тогда Жиль продолжил свой монолог, обращенный к Элен:
— Ты не умрешь, я помогу тебе…
— А Ричард? — спросила она. — Я хочу слышать, что он скажет…