Ясмин с улыбкой негромко заметила:
– Майор Фаллон говорил, что вы фотограф.
– Да, это так, – кивнула Бриана.
– Госпоже следовало приехать сюда в прошлом году , на открытие Суэцкого канала, – заметил полковник Бейкер. – Канал освятили служители мусульманской, греческой ортодоксальной, коптской и католической церквей. Палили из каждой пушки и каждого ружья, играли двадцать военных оркестров, фейерверк был в полнеба, Порт-Саид чудом уцелел! И ни одного фотографа, дабы запечатлеть это зрелище!
– Все это правда? – недоверчиво рассмеялась Бриана.
– Выдумка! – расхохотался в ответ полковник.
– Дети, пойдемте! – Ясмин легонько подтолкнула локтем сына. – Пусть папа спокойно побеседует с гостями.
Весело перекликаясь, дети устремились в соседнюю комнату, и Ясмин тихонько прикрыла за собой дверь.
– Я уже было собрался отведать кофе без тебя, майор, – усмехнулся полковник.
Бриана повернулась к Фаллону:
– Так вы заранее знали?
Майор покатил полковника, сидевшего в инвалидной коляске, в кофейную комнату.
– Ясмин печет потрясающие пирожные, – сообщил он Бриане. – Каждую субботу, ровно в одиннадцать утра, они, словно по волшебству, появляются на столе.
– Он вам голову морочит, мисс Донелли. В Каире мошенник строит из себя чуть ли не паладина. Мне, например, он позволяет время от времени обыгрывать себя в шахматы...
– Наглая ложь!
– ...и обязательно забирает детей на рынок. На прошлой неделе накупил им всякой одежды.
Полковник налил им по чашке кофе, после чего протянул Фаллону оловянный портсигар, однако, к изумлению Брианы, майор от сигареты отказался и отправил в рот одну из своих мятных пастилок.
– Эти штучки мы знаем, – хмыкнул полковник, подмигнув Бриане. – Как только мужчина начинает получать удовольствие от турецкого табака, устоять перед искушением практически невозможно. Эфенди Фаллон предпочитает не быть рабом своих привычек. Мисс Донелли, а вы не пробовали курить? – прищурился полковник Бейкер.
По приезде в Египет курение стало одним из первых пороков, в котором она не отказала себе, и не стала этого отрицать.
– Турецкий табак тошнотворен до отвращения, – поморщившись, сказала Бриана.
– Одного взгляда на вас мне хватило, чтобы понять это, – ухмыльнулся полковник и уставил палец на Фаллона: – Она же из этих новомодных суфражисток. Попомни мои слова, она сначала завладеет твоим сердцем, а потом сядет тебе на шею, ты и глазом моргнуть не успеешь.
Бриана чуть не поперхнулась кофе.
– Если женщинам дать право голоса, отбоя не будет от дамочек, стремящихся пробраться на лучшие места в наших престижных клубах. – Бейкер подмигнул Фаллону. – А тогда прощайте клубы и да здравствует парламент!