На нем был только шелковый халат, который он мгновенно сбросил с плеч. Когда к ее телу прикоснулась его обнаженная горячая плоть, переполнявшие Зою чувства хлынули потоком. Тихим дрожащим голосом она повторяла: «Алексис…», а его губы целовали глаза, щеки, зубы покусывали мочку уха.
– Хотела сделать из меня куклу и дергать за ниточки, – глухо бормотал он. – Глупенькая! Поцелуй меня! Пусть губы сами скажут о твоих чувствах. Эти прекрасные, манящие губы могут сказать все!
Отвечать не было сил. Тело подчинялось, льнуло к другому телу, призывно прижимаясь. Пропала стеснительность, пришло острое ощущение освобожденности и ликования. Жизнь стоило прожить ради этой минуты, этого мужчины. Чудесный, умелый, неотразимый Алексис!
Он тихо и торжествующе рассмеялся. Опытными движениями снял с нее легкое нижнее белье и отложил его в сторону. Прикрыв глаза, она не уставала любоваться им: на мускулистом торсе рельефно выступали мышцы. Ее кожа была бледной в сравнении со смуглым телом Алексиса и словно светилась в полумраке спальни.
От его прикосновений тело вздрагивало каждым нервом, трепетало под уверенными, жадными пальцами.
Он исследовал каждый сантиметр ее тела, лаская все его изгибы и впадины, от этого она только постанывала и исступленно изгибалась, отдаваясь ласке всем своим естеством. Рукам помогали губы, а нежный чувственный язык распалил ее окончательно.
Алексис наклонился над ней, она чувствовала сильную мужскую тяжесть его тела, напору которого сопротивляться не могла и не хотела. Истомившись, влажно раскрылась ему в ожидании страстно желаемой плоти.
Она изогнулась, и он вошел в нее. Сначала движения были осторожными, затем ускорились, стали толчкообразными. В какой-то момент он замер, почувствовав, что причинил ей боль, но это длилось недолго, она улетучилась, они полностью слились воедино. Зоины ощущения не поддавались рациональному описанию, она их даже не могла себе вообразить: удары сердца нарастали, она стала двигаться в их учащенном ритме, в непроизвольной судороге впившись пальцами в его мощную мускулистую спину; вдруг сильная внутренняя волна подбросила ее, она не удержалась и закричала, волна достигла вершины и покатилась вниз вместе с горячим потоком радостного облегчения мужчины.
Первые минуты он лежал на ней, уронив ей на грудь гордую черноволосую голову. У Зои никаких сожалений не было, только чувство удовлетворения. Это состояние завершенности совершенно не походило на то, что она читала или слышала. Слов всегда не хватает. Тело чувствовало восхитительное насыщение. Ей тут же захотелось высказать Алексису свою любовь. Она его любит – это чистая правда. Никогда не думала, что можно так полюбить.