Но Чугур к этим рассказам относился разборчиво. Он полагал так: что было на самом деле, то в суде доказано. А недоказанные эпизоды – это так, пустой треп и художественный свист. Раз прокурорские не доказали, значит, не было ничего.
Конечно, Резак уже не тот, что был когда-то. Но он по-прежнему горячий, памятливый на обиды, чуть чего хватается за нож или пускает в дело литые кулаки. Он застоялся в этой глуши, заждался большого дела. Но на горизонте ни фига не маячит.
Судя по слухам, которыми жил поселок, два-три раза за последний год Резак исчезал неизвестно куда, через пару недель возвращался с большими деньжищами. Впрочем, здесь, в этой богом забытой дыре большие деньжищи – это когда хватает на пару бутылок водки и кое-какую закуску.
– В дом не пойду, – ответил Чугур. Ему не хотелось подниматься на второй этаж, в душную, как гроб, комнатенку Резака, где из мебели только облупившийся сервант, железная койка и ящик пустых бутылок. Под потолком пыльный матерчатый абажур, а на стенах вырезки из непотребных журналов. – Тут на воздухе как-то приятней. Дышится легко.
– Да мне-то без разницы. Просто народ скоро со смены пойдет, – помялся Резак. – Ну, с фабрики. Увидят. Чтобы вони лишней не было...
– А чего нам прятаться по углам? – урезонил его Чугур. – Ты мне не любовница, а я тебе не залетный хахаль. Имеет право заместитель начальника колонии поинтересоваться жизнью и бытом своих бывших подопечных, а?
– Имеет, – пожал плечами Резак. – Если боле нечем интересоваться.
– Просто обязан проявлять бдительность, – сказал Чугур. – Святое дело для чекиста: знать, чем дышит контингент. Ну, это я так, к слову. А пришел я по делу. Моя Ирина собирается дом продавать. Сам знаешь, дом – лучший в поселке.
– У Антонова не хуже, – возразил Резак, еще не понимая, куда клонит собеседник.
– Антонов всю жизнь в Москве воровал, на овощной базе отирался, – ответил Чугур. – На склоне лет к детям переехал. А что такое овощная база, сам знаешь. Это все равно что золотая жила. Короче, не нам с Антоновым равняться. Он тебе дом не продаст. А у Ирины пятистенок – просто хоромы. Крыша из оцинкованного железа чего стоит. А ты сколько уж времени все скитаешься по чужим углам. Старость не за горами. Подумай о завтрашнем дне. Хорошо подумай.
– Добрый дом, – облизнулся Резак. – Но думать тут нечего. Я не потяну. Ищи другого покупателя.
– Не прибедняйся, мы не в собесе, – сказал кум. – А тебе выйдет большая скидка. Скажем, вдвое сброшу с цены, если одного человека того... Ты понимаешь. И еще немного наличманом отслюню. Прямо сейчас. На будущие расходы.