– Нет, – твердо ответила она. «Вот так и надо – коротко и просто, ничего не объясняя...» Она отвернулась в сторону, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
– Неправда... – неожиданно рассмеялся он. Смех у него был красивый, с хрипотцой.
– Что значит – неправда?! – не сдержалась Надя. – Я вам говорю, что я не одна – значит, я не одна... Между прочим, меня ждут три подруги – там на верхней палубе!
– Ты одна, – торжественно произнес он, словно комплект из трех подруг не имел никакого веса. Для Сергея важным было то, что рядом с Надей не было мужчины. Впрочем, судя по всему, даже если бы таковой и имелся – помехой для него это бы не явилось...
– А тебе-то что? – рассердилась она, тоже перейдя на «ты».
– Хочешь, я угадаю твое имя?
– Оно у меня очень сложное, – неожиданно заявила Надя. – Ни за что не догадаешься... Иностранное. У меня бабушка была испанской коммунисткой! В честь ее назвали.
Про коммунистку она наврала – чтобы запутать нахального мачо.
– Долорес, что ли? – усмехнулся тот. – Или Мерседес?.. Инезилья? Нет, не то. У тебя простое имя, наше.
– Да, Агафья Тихоновна я... – буркнула Надя.
– Что, ты обиделась? – удивился нахальный Сергей. – Простое – не значит простонародное. Хотя, по здравому размышлению, в наше время дама с таким именем непременно должна быть феминисткой, курить сигареты в мундштуке и работать бы главным редактором какого-нибудь продвинутого журнала.
Надя представила современную Агафью Тихоновну и засмеялась. Он был забавный, этот мачо. Пожалуй, еще минуту можно было посидеть рядом с ним.
– У тебя кожа слишком нежная – вон нос немного обгорел... – пристально разглядывал ее Сергей. – Может быть, ты Мария? Нет, нет... Волосы у тебя каштановые, с рыжинкой, где шея – колечками слегка вьются... Ольга? Нет. Глаза у тебя с искорками – ты Елена... Брови домиком – Вера, Людмила?
Надя засмеялась и отрицательно трясла головой.
– По внешности невозможно определить имя! – воскликнула она наконец.
– Нет, можно. Ты не бойся, сейчас я все равно тебя разгадаю... Шея у тебя длинная и белая – лебединая. Как у балерины. Тебе бусы надо носить, в несколько рядов – красиво очень будет. А губы у тебя на солнце оранжевый, персиковый такой оттенок принимают. Ты – Надежда, – уверенно заключил Сергей.
– Но тут нет солнца... – она беспомощно пожала плечами. – Вон занавески на окнах.
– Нет, ты скажи – я угадал? – хитро заглянул он ей в глаза.
– Угадал, – сказала Надя, вставая. – Я – Надежда. Наверное, слышал, как подруги ко мне обращались! Ладно, пока...
Она решила не дожидаться бармена и вышла на нижнюю палубу.