– Да, это редчайшее качество в Вашингтоне, – согласился Хэл. Правя экипажем, он слишком круто вошел в поворот, и коляска наклонилась.
У Розалинды перехватило дыхание, и она ощутила, как по ее телу прошла волна беспомощной дрожи. Они жили в браке уже четыре года, но она по-прежнему реагировала на мужа как влюбленная девчонка.
– Все же я утверждаю, что он не станет участвовать в президентской гонке, – упорствовал Хэл. – Потому что на этом континенте нет такого количества мустангов, чтобы заставить Уильяма Шермана сделать то, что он обещал не делать. Я ставлю на Хейза.
– На Хейза? – Хэл потерся о нее ногой, и голос Розалинды слегка дрогнул. Она попыталась придать ему больше мужественности, чтобы он соответствовал ее облику. – Ты имеешь в виду Резерфорда Хейза, губернатора Огайо?
– Да. Ветеран войны, и тоже честный. Хейз обещал сотрудничать с южными демократами, чтобы покончить с реконструкцией Юга. Чего еще можно желать?
– Шермана с проведением честных выборов на Юге и признанием негров полноправными членами общества.
Интересно, что он сделает дальше? – гадала Розалинда. Она и их двое детей так и не научились предсказывать его действия.
– Ты витаешь в облаках, – спокойно сказал Хэл. – При нашей жизни этого не случится. Нет, в ноябре я надеюсь голосовать за Хейза.
Его большие теплые пальцы принялись гладить внутреннюю поверхность ее бедер, и Розалинда закрыла глаза. До этого он никогда не заводил сексуальную игру за пределами дома, тем более когда она была в мужской одежде.
– Какую сумму ты готова поставить на кон? – справился Хэл, сжимая ладонью ее пах.
Ахнув, Розалинда невольно выгнула тело ему навстречу. Если бы кто-нибудь увидел их в этот момент…
– Пять тысяч, – пробормотала она.
Только его неровное дыхание удержало ее от желания отвесить ему оплеуху или оседлать его колени.
– Это большая сумма. Думаешь, что ты готова к этому?
– Боже, Хэл! – Она вздрогнула. Каким-то образом ему удалось запустить руку за пояс ее брюк. Если она сумеет проехать еще квартал, не потребовав, чтобы он немедленно овладел ею, то всю жизнь будет благодарить Всевышнего.
Хэл хмыкнул, и Розалинда пожалела, что не может увидеть степень его готовности.
– Ты полагаешь, что можешь сделать столь высокую ставку? – спросил он, просовывая пальцы дальше.
– Конечно. – Она вздохнула и сползла немного вперед, бесстыже раздвигая ноги, чтобы сделать себя доступнее.
– В данном случае, может, да, а может, и нет.
Почти достигнув цели, его рука вдруг упорхнула.
Каким-то чудом Розалинда сумела не разрыдаться. Коляска остановилась, и она, медленно открыв глаза, увидела свой дом. Вот черт!