Старик, как про себя называл отца Хэл, шел по насыпи навстречу сыну; такой же прямой и гордый, как в Виксберге. Время его пощадило, не убавив дюймов, и теперь они были одного роста. Ричард по-прежнему оставался мускулистым, с орлиным взглядом, одним из самых уважаемых капитанов на Огайо и Миссисипи. Лишь седые волосы и глубокие складки вокруг плотно сомкнутого рта отличали его от человека, который столь беспощадно наказывал Хэла восемнадцать лет назад.
– Добрый день, сын, – сказал Старик и протянул руку.
Подав для важности голос, Цицерон в довольно доброжелательной манере принялся обнюхивать ногу незнакомца, и старший Линдсей осторожно потрепал его по загривку, на что пес ответил благодарным вилянием хвоста.
Откровенные предпочтения терьера озадачили Хэла. Что он себе позволяет? Рыкнув на его мать и облаяв каждого проходившего мимо матроса, пес выказывал готовность подружиться с несдержанным жестоким стариком. Хэл покачал головой и сделал шаг вперед.
– Добрый день, сэр, – обменялся он с отцом коротким рукопожатием. – Насколько я понял, вы с матерью намерены плыть с нами. Позвольте спросить: куда именно?
– До Сиу-Сити или, возможно, до Форт-Бентона. – Ричард взял жену под локоть и приосанился, словно приготовился к драке.
Недели, а то и месяцы на борту? Хэл прищурился.
– Серьезный вояж, – холодно заметил он. – Полагаю, для столь длительного путешествия вы купили места в каюте первого класса?
– Конечно.
– Тогда позвольте мне прояснить некоторые вопросы. – Он непринужденно оперся на трость.
Старик склонил голову набок, внимательно наблюдая за сыном, а Дездемона нервно повела плечами.
– На борту «Красотки» находится моя сестра Виола с мужем, Уильямом Донованом. Я рассчитываю, что все пассажиры будут относиться друг к другу с должным почтением.
– Что? Виола здесь? – Дездемона чуть не взорвалась. – Я не потерплю этого. Немедленно высади ее!
– Это невозможно. Она и ее муж – мои гости и, следовательно, на моем судне будут пользоваться всеми правами.
Цицерон тявкнул, словно хотел подчеркнуть значимость этих слов.
– Ричард, неужели ты позволишь своему сыну указывать мне, как себя вести? – прошипела Дездемона, поворачиваясь к мужу.
– Полегче, дорогая. Генри – владелец «Красотки чероки» и вправе распоряжаться здесь, если, конечно, это не нарушает безопасности судна и пассажиров. Пусть договорит. – Глаза Старика настороженно посмотрели на Хэла. Он как будто обсуждал морской закон, а не выступал миротворцем в споре между матерью и сыном.
Дездемона буркнула что-то себе под нос, но Хэл этого словно не заметил.